Семнадцатый. Артем ОрловЧитать онлайн книгу.
не обременять своего друга в такую пору, а к нему пойдет с утра. Конь, с которым он успел подружиться за такое время, был отправлен на конюшню соседней усадьбы, которая любезно поддерживала станционного смотрителя по старой дружбе, как оказалось.
Спать совершенно не хотелось, и Александру удалось прикорнуть лишь пару часов, а потом забрезжил рассвет, красивый туман расстилался по горам, и он вышел, чтобы этим полюбоваться. И нисколько не пожалел об этом, таких видов он еще долго потом не увидит.
Неподалеку в конюшне раздалось недовольное ржание, а за несколько дней пути он уже мог различать голос своего «друга», и потому пошел проверить, что так не понравилось его коню, может быть конюшня не приглянулась, или кобыла какая взбрыкнула?
Под ногами мягко шуршало сено, не смоченное вечерней росой. И все-таки ему удалось довольно тихо войти в конюшню, хотя какой был в этом смысл? Он ведь не конокрад какой-то, хотя, может быть, боялся разбудить лошадей, но они ведь очень чувствующие животные – знают, кто с добрыми помыслами к ним пришел, а кто нет, да и конь Александра уже все всем «объяснил». Несмотря на свою такую ученость, Александр верил в то, что у животных есть свой язык общения – не словами, даже не жестами, а какой-то внутренний, который понимают только они, но современные ученые не могут человека-то объяснить, а тут животные. Вы можете смело спорить с ним на эту тему, утверждая, что животное – это организм, который проще, чем человек, что человек – венец природы, но эта мысль вызывала у Александра ужас: потому что венец – это какой-то конец, это значит, что дальше ничего не изменится?..Однако это уже разговоры для другого круга общения, нежели тот, который нарисовался перед ним.
Он не ожидал увидеть кого-то в конюшне в столь поздний час, а уж тем более девушку, да еще и дворянского происхождения. Это было видно сразу по ее внешнему виду – не столько по одежде, сколько по осанке, по движениям рук. Чего нельзя было сказать о нем самом – местами запачканная дорожная рубашка была выпущена поверх брюк, дорожная же обувь тоже была совсем грязной, кажется, ему долго придется еще отдирать от нее слои засохшей грязи, но он напряжется, потому что до ужаса не любил грязную одежду, но сейчас слишком устал, чтобы что-то делать.
– Не очень уютное место, чтобы коротать ночь, – заметил он, и раз уж зашел, то можно было проведать своего коня, который был в стойле напротив. – Вам бы в дом на станцию, не надо здесь ночами ходить, – он был крайне удивлен, что ее выпустили одну, потому что он привык уже, что юные девушки держатся за мамины юбки, словно у Достоевского в «Белых ночах». Их никуда не выпускают без сопровождения, и в N..ске или Святогорске это было странно и непривычно уже, а здесь в Тифлисе – правильно, потому что местные народы не отличаются теми манерами, что прививают девушкам. Они находились не на своей территории, чтобы указывать хозяевам, как себя вести, и если ее украдут, то вряд ли она уже вернется к своей прежней жизни.
В то же время он приглядел, что конь