Броневой. Илья ТёЧитать онлайн книгу.
той, что он предполагал. Калмыш объяснил – это дали за дополнительные навороты к двигателю и бортовому компьютеру. Силовой агрегат распределял мощность почти на все рабочие системы байка – на усилитель руля, на освещение и звуковую сигнализацию, на музыкальный комплекс, на тормоза, на бортовой компьютер, на автоматическую блокировку колес, на обзорные камеры и так далее. За «допы» отвалили почти неприлично много. Даже возникло неожиданно опасение, что бабки надо вывезти срочно в Скайбокс и кинуть в депозитарий, ибо из-за такой суммы могут дома и вальнуть. Какие-нибудь информированные отморозки.
Деньги в Скайбокс все же не повезли (могли ведь и по дороге вздрючить). Малярийкин раздал долги, отдал предоплату на поставку нового подъемника, закупил шанцевый инструмент, поехал за продуктами. На это ушел весь день. И… все это было сутки назад.
Восторг, расчет, прочие прелести. Благодарность Юнги и поздравления чехов. Закуп, привоз. Погрузки, разгрузки. На радостях в «наш-ангар» даже прикатила Ника. И даже поцеловала его, Малярийкина, в левую щеку. Это был зачет. Малярийкин, будучи здравым и трезвомыслящим, а главное, совершенно зрелым человеком (несмотря на относительно юные годы – а было ему и Калмышу всего лет по двадцать), к женщинам относился спокойно. Он знал о своей непритязательной внешности и оценивал ее так, как следовало оценивать. Кривой позвоночник, кривые руки, неправильной формы нос и рот – все это, даже при очень выразительном, уверенном и спокойном взгляде Малярийкина, не производило на женщин никакого впечатления. Вернее, производило, но совершенно обратное тому, которое пестовал Маляр в своих фантастических порноснах. Увидев Малярийкина в первый раз, девушки обычно охали и отворачивались. Возможно, полагал Малярийкин, они сдерживали рвотный рефлекс или чесотку. Потом, когда он начинал говорить (а голос у Малярийкина был под стать глазам – крайне выразительный, глубокий, спокойный, сильный, – именно такой, какой обычно ожидали в красавце Калмыше), девушки начинали с Маляром общаться. И даже проникались к нему определенным уважением. Даже преклонением, если речь заходила о графическом искусстве. Однако ни о каких плотских отношениях Малярийкин мечтать не смел. Он не был девственником – это было сложно, учитывая число кочующих по району доступных проституток и честных лядей, – однако именно своей девушки, как постоянной подруги, у него не было никогда. В мечтах, весь последний год, ее заменяла Ника. Но только в мечтах.
В общем, поцеловав Малярийкина в щеку и вызвав тем самым в глубинах его души настоящую бурю эмоций, Ника убежала в комнату к Калмышу, где имела честь пребывать всю ночь до утра. Сопровождая свое пребывание разнообразными, пробуждающими фантазию звуками. В частности, скрипом кровати. Малярийкин терпел. Надо признать, что проститутками он не злоупотреблял. Никогда не злоупотреблял, а последние несколько лет – не употреблял вообще. Во-первых, из соображений экономии, бюджет «наш-ангара» был дыроват. А во-вторых – ему было просто отвратно думать о каких-то иных бабах, в то время как рядом с Калмышем находилась его богиня.
Статус