Посторонним вход разрешен. Андрей Владимирович БерезинЧитать онлайн книгу.
ну в смысле кабель там зарыт. Точно под стрелкой, ну то есть абсолютно точно (ни 5 см влево или вправо) сидит собака, гордо так сидит. Присмотрелся – кобель, нашел свое место над кабелем!
Раньше частенько ездили всей семьей на машине по стране. Едем как-то на второстепенной дороге где-то под Псковом на «Жигулях». Отец за рулем, сзади прицепилась «Волга», больше машин нет. Мы отцу – поддай, оторвись, скорость 100, 110, 120 километров в час, «Волга» не отстает. Дистанция сократилась метров до 50-ти. Брат говорит: «А по-моему там мой приятель по стройотряду, я ему три рубля должен, вот и не отстает». Мы все посмеялись, кто-то даже трешку в окошко высунул в шутку (зелененькая такая, кто помнит). Еще минут через двадцать брат, приглядевшись, говорит: «Точно он». Кончилось тем, что и мы и они остановились, оказался тот самый. Постояли 5 минут посмеялись и разъехались. А три рубля отдали, хотя он и отказывался брать, а иначе неинтересно было бы.
Прохожу мимо пивного ларька (пиво на разлив). Стоит мужик, никакой, изогнулся так, что словами не передать. По всем законам физики и гравитации он не должен стоять, а он стоит, да еще пиво держит и не проливает.
Мне было лет 6–7, когда я присутствовал при разговоре моих дедов о двух войнах: 1-й мировой (дед был в пулеметной команде) и гражданской (дед служил в обозе красной конной армии). С момента того разговора прошло более 50-ти лет и сейчас это кажется фантастикой, что я лично присутствовал при воспоминаниях участников тех далеких исторических событий, произошедших уже более 100 лет тому назад и фатально изменивших судьбу мира и России.
Подъезжаем к дому, перед парковкой высаживаю жену. Обходя машину, она остановилась на огороженном участке помойки. В свете фар возникает фигура жены – белая норковая шуба, ботфорты, модельная прическа. Такую женщину – и на помойку.
Выношу мусор, зима, одет соответствующе: старая куртка, нелепая шапка. Вижу, на помойке стоит пианино, наверное, кому-то стало ненужно, избавились. Ну, думаю, наверное, без клавиш, ненастроенное, но пройти мимо не могу. Открываю крышку, пробую клавиатуру – опаньки, а аппарат отлично настроен. Короче, картина: зима, снежок, небритый мужик в том еще прикиде довольно прилично (я окончил музыкальную школу и у меня в загашнике 5–6 показательных музыкальных произведений) играет романс «Калитка». Забавно было наблюдать выражения лиц прохожих.
Звоню в организацию:
– Здравствуйте, это Дом ученых? (Мне действительно нужен Дом ученых).
– Это дом дураков! (крайне раздраженный мужской голос), – бросают трубку.
Не поленился, снова набрал тот же номер: Это дом дураков?
Джинсы – мечта молодежи 80-х: «Вранглер», «Ли», «Левис», цена – месячная зарплата. В 90-е джинсы приобрести уже легче, выясняется, что правильно произносить не «Левис», а «Левайс». Вхожу в фирменный магазин, про себя произношу: левайс, левайс (чтобы за лоха не приняли). На вопрос продавца отвечаю с умным видом: «Мне ЛАЙВИС».
Естественно,