Черно-красная муть. Мила СербиноваЧитать онлайн книгу.
не помогали. Ее прежнюю лучезарную улыбку я мог видеть только когда Лена общалась с Риточкой, а ведь она даже лица ее толком разглядеть не могла. Я, как больного ребенка, кормил Лену с ложечки, сам хлопотал по дому и заботился о Риточке. Я понимал, что Леночка не переживет смерти нашей дочурки. Я смотрел на бездыханную Риточку, а думать мог только о Лене и не знал, как помочь нашему горю. Я завернул мою малышку в простыню и спрятал ее тельце в погребе, а сам поехал в Ростов. Да-да, я вел себя как сумасшедший! – усмехнувшись, сказал Георгий, наконец, заметив полные ужаса глаза сидящей рядом побледневшей женщины. – Не смотри на меня так, умоляю! Я примчался в Ростов, чтобы посоветоваться со знакомым невропатологом, как мне быть с Леной, как рассказать ей все или, наоборот, вообще ничего не говорить. Я боялся сказать Лене правду, но ведь ей все равно пришлось бы узнать. Но я так и не доехал до врача, а нашел тебя, мое маленькое сокровище, и повез домой. Я вылечил тебя и сказал, что ты упала с качелей и ударилась головой, потому мало что помнишь. А ты, моя бедняжка, все просилась домой и звала своих родителей. Ты возмущалась, когда тебя называли Ритой, говоря, что тебя зовут Ульяной Паловской и ты живешь в Ростове на Подбельского.
– Боже… Папа, но как же так?! Я ведь ничего не помню из раннего детства… Должна же я хоть что-то помнить? Сколько мне тогда было? – сквозь слезы спросила Рита, начавшая уже сомневаться не только в собственном имени, но и своем существовании. – Я Ульяна Паловская? Мне это имя ничего не говорит. Может, ты что-то путаешь?
– Нет-нет! Ты Ульяна Паловская, а может, Павловская. Ты сама так себя называла. Я говорю, как понял твои слова. Наверное, это уже не важно… Прости меня, если сможешь, Риточка, то есть Ульяна! – в который уже раз сказал Георгий, в душе нисколько не веря, что его поступок мог иметь оправдание. – Уж и не знаю, как теперь называть тебя…
Не важно, что с того проклятого дня прошло больше тридцати лет. Георгий все эти годы ни о чем не забывал и даже не пытался себя простить. Да и можно ли такое простить?! Вырвать чужого ребенка из родной среды, навсегда разлучить с его родителями, навязать нескладно придуманную историю о падении с качелей и частичной потере памяти. Бедная девочка металась, как зверек в клетке, зовя своих родителей, но ее пичкали успокоительным и говорили, что все это ей чудится и является следствием полученной травмы головы. Она в бреду звала родителей, упоминала какие-то имена и названия. Со временем девочка начала верить тому, в чем ее так рьяно убеждали, позабыла родной дом, Ростов, папу с мамой, и даже свое настоящее имя. Она стала откликаться на имя Маргарита, очень привязалась к новому папе Георгию и с жалостью относилась к вечно болеющей маме Лене, такой доброй и такой грустной.
– Пойми меня или прокляни, но увидев на своих руках девочку, невероятно похожую на нашу Риточку, я словно обезумел. Я решил спасти мою Лену, да и что уж там греха таить, себя тоже, выдав тебя за нашу девочку. Тельце Риточки я ночью похоронил под той самой злосчастной яблоней. Ты так