Собственные записки. 1829–1834. Н. Н. Муравьев-КарсскийЧитать онлайн книгу.
отличился, был у меня с Бурцовым на особенном замечании и, выслужившись, получил чин подполковника и Георгиевский крест[25].
2 марта дал я, по случаю неисправного доставления продовольствия, вторично повеление окружному начальнику майору Ильяшенке.
«Обстоятельства, препятствующие успеху военных действий и происходящие от недоброй воли подчиненных ваших и упустительности людей, коим вы делаете поручения, заставляют меня предварить ваше высокоблагородие, что беспорядки сии могут иметь самые неприятные последствия; а потому, не сомневаясь ни сколько в деятельности и распорядительности вашей по исполнению воли начальства, я прошу вас взять самые строгие меры, дабы все требования были исполняемы с совершенною точностью, без всякого замедления. Из предметов сих главное состоит в доставлении фуража полковнику Бурцову, где бы оный ни находился. Ослушных чиновников, князей, дворян и крестьян, какого бы они звания и состояния ни были, изволите представлять ко мне, дабы с ними было поступлено по всей строгости законов. Завтрашнего числа к 10 часам утра прошу вас прибыть в Боржомский блокгауз для доставления мне изустно отчета во всем сделанном вами распоряжении к исполнению воли начальства».
Сие повеление подействовало. Число земских ратников стало увеличиваться, и когда я ехал Боржомским ущельем, то обгонял небольшие партии человек по 10 и 20 вооруженных мужиков, следовавшие под предводительством своих помещиков на присоединение к нашим войскам, так что мы сформировали полный пятисотный батальон из сих мужиков, который ходил с нами в экспедицию; мужики не разбегались, служили хорошо и возвратились по окончании всего в свои дома с богатой добычей. Собирание ополчения сего уподоблялось крестовому походу. Это было совершенное возобновление феодальной системы. В проезд мой через деревни Карталинии я старался собирать людей сих и платил им деньги; но так как я спешил и не мог долгое время сим заняться, то и не успел соединить их более 20 человек.
3 марта я переправился через Куру и прибыл к Боржомскому блокгаузу, где застал полковника Анрепа. Не зная, куда с ним деваться, я его отправил к Бурцову вперед, куда и Анненков поехал.
Сделав в блокгаузе некоторые распоряжения с окружным начальником для продовольствия, я поехал далее и прибыл ночевать к мостовому укреплению, где ночевал и казачий полк.
Я послал Бурцову 3-го числа следующее повеление:
«Усмотрев из донесения вашего высокоблагородия от 1 марта за № 58, что движением вашим оба берега Куры почти уже свободны от неприятеля, предлагаю вам, если соединитесь с Ацхверским гарнизоном, атаковать неприятеля, расположенного под Ахалцыхом в таком только случае, когда вы совершенно будете уверены в успехе: ибо всякая неудача, как вы и сами говорили в прежних донесениях своих, может повредить всей цели отряда, предназначенного к освобождению Ахалцыха, который может еще держаться. А потому полезнее полагаю, до моего прибытия с отрядом, ограничить действия ваши, согласно повелению г[осподина]
Студеникин Гавриил Игнатьевич (1781–1844) за проявленные 1 и 2 июня 1829 г. в бою против турок при селах Дигуре и Чабории на Южном Кавказе храбрость и героизм через год был произведен в подполковники и награжден орденом Св. Георгия 4-й степени.