Зов ночной птицы. Роберт МаккаммонЧитать онлайн книгу.
это явление не было в новинку. Ночь за ночью судья блуждал по просторам мучительных снов, но в дневное время отказывался говорить о первопричине этих видений. Однажды, пять лет назад, Мэтью решился спросить об этом напрямик и услышал в ответ, что его задача – осваивать премудрости судебного производства, а при недостаточном прилежании юнцу прямая дорога обратно в сиротский приют. Эта отповедь – произнесенная с необычной для судьи резкостью – ясно дала понять, что его ночные кошмары не подлежат обсуждению.
Мэтью догадывался, что это было как-то связано с его женой, оставшейся в Лондоне. Должно быть, Анна – это ее имя, хотя Вудворд ни разу не упоминал его в часы бодрствования, да и вообще никогда не говорил об этой женщине. Собственно, Мэтью почти ничего не знал о прошлой жизни Вудворда в Англии, хотя и проживал в его доме с пятнадцатилетнего возраста. Он знал лишь то, что некогда Вудворд был весьма авторитетным юристом, а также преуспел на финансовом поприще, но причины, по которым фортуна переменилась и вынудила его уехать из Лондона в лишь недавно основанные колонии, так и оставались загадкой. Из прочитанных книг и бесед с Вудвордом ему было известно, что Лондон – это огромный город; но сам он там не бывал, как не бывал и в Англии вообще, родившись на борту судна посреди Атлантики через девятнадцать дней после отплытия из Портсмута.
Мэтью тихо поднял щеколду и вышел из комнаты. В глубине темного зала несколько язычков пламени еще глодали головешки в очаге, тогда как большая часть углей погасла под толстым слоем золы. Едкий дым по-прежнему висел в воздухе. Мэтью разглядел на крюках рядом с печью два фонаря из кованой жести с множеством мелких отверстий для света. На подставке внутри одного из них сохранился свечной огарок, и Мэтью взял этот фонарь. Затем нашел на полу сосновый прутик, зажег его от одного из последних огоньков в очаге и поднес пламя к фитилю.
– Ты чаво удумал, а?!
Этот окрик так внезапно разорвал тишину, что Мэтью чуть не выпрыгнул из собственных башмаков. Он вмиг развернулся, и понемногу набирающий силу свет упал на Уилла Шоукомба, который сидел за одним из столов с кружкой перед собой и закопченной глиняной трубкой в зубах.
– Что, на блуд потянуло, малыш?
Глаза Шоукомба терялись в темных впадинах, а кожа в свете фонаря отливала грязноватой желтизной. Он выпустил изо рта кольцо табачного дыма.
– Мне… нужно выйти, – пробормотал Мэтью, еще не оправившись от неожиданности.
Шоукомб неторопливо затянулся.
– Раз так, – сказал он, – не зевай, гляди под ноги. Склизь там жуткая.
Мэтью кивнул и уже начал поворачиваться к двери, но трактирщик заговорил вновь.
– Твой хозяин навряд ли уступит мне этот славный камзольчик, так ведь?
– Он его ни за что не продаст, – ответил Мэтью и, понимая, что Шоукомб его лишь поддразнивает, все же не удержался от комментария. – Мистер Вудворд мне не хозяин.
– Вона как? Тады с какой стати он решает за тебя, что ты