Жена фабриканта. Валерия КарихЧитать онлайн книгу.
сортов, среди которых попадались анис и боровинка, пеструха и бель. Выращивали в саду сливу, красную и черную смородину. Плоды и ягоды рачительные хозяева не только сбывали на базар, но и отправляли в Ростов для водочных заводов. В Нижний Новгород на ярмарку в урожайный год тоже снаряжался обоз с приказчиком во главе. В хозяйстве всё привыкли делать сами. Из фруктов, овощей и ягод, выращенных в саду и на огородах, впрок заготавливались различные консервы, которые ближе к осени благополучно отправлялись на нескольких подводах вместе с солониной, вяленой рыбой, мясом, мукой домой, в Москву.
В заросшем старом парке в стороне от хозяйского дома, можно было встретить небольшие уютные беседки, обвитые диким виноградом и темно-зеленым плющом. Кусты белых роз, которым Ольга Андреевна намеренно предоставила свободу, образовывали густые заросли в укромных и темных уголках сада, а под растущими, вперемешку березами и елями, в укромных уголках, можно было отыскать грибы с коричневыми и влажными шляпками и огромное количество брусничных зарослей.
Центральные ворота парка и его тенистый покой важно охраняли пожелтевшие от времени суровые каменные львы на белых постаментах. Дети Ухтомцевых Наташа и Таня знали каждую щербинку и выемку на могучих лапах и головах своих каменных и любимых питомцев, ведь, кто, как не они могли оживить этих львов своим детским воображением в веселых играх и смелых мечтах.
В глубине парка, за кустами разросшейся акации прятался таинственный пруд с темной стоячей водой, покрытый загадочной темно-зеленой ряской и тиной. Возле пруда на старенькой скамейке можно было уединиться с интересной книгой и помечтать о чем-нибудь удивительном.
И каждый раз Наташа, и Таня заново открывали для себя и этот таинственный пруд с зеленой тиной, и колючие елки, под ветками которых в темной густой глубине, могли водиться таинственные лесные создания….
Уже за оградой, огибающей парк, за территорией хозяйского подворья находился обрыв, спуститься к которому можно было по узкой тропке, идущей по высокому холму. В низине из-под земли пробивался родник, впадающий в извилистую и чистую речушку, возле которой жарким летним днем почти всегда резвились под ивами дворовые ребятишки. Сверкающая лента реки, с причаленными у берега лодками, огибала нетронутый рукой косаря, небольшой луг – рядом с родником. А за рекой виднелось золотистое пшеничное поле с цветущими между колосьями синими васильками, и простирающееся аж, до самого горизонта. А неподалеку, рукой подать – раскинулся лес.
Здесь, на даче в деревне двум дочерям Ухтомцева вольготно жилось и дышалось, вдали от пыльной летней Москвы. Для сестер не было чудесней момента, когда они вместе с родителями теплым майским днем въезжали в свою деревенскую усадьбу в Дуброво.
А когда подъезжали к дому по широкой дороге с растущими с обеих её сторон высокими могучими вязами и полями, над которыми стаями носились веселые стрижи, то их радости и вовсе не было предела. С бьющимися