Жена фабриканта. Валерия КарихЧитать онлайн книгу.
малый ребенок. Потому-то и говорит ей сейчас свои нехорошие, злые и несправедливые слова. А она, его жена так сильно желает ему помочь! Почему же он не понимает этого? Не понимает её устремлений? Добрая и бескорыстная женщина и мать, а вместе с тем и охранительница своей семьи, она и к мужу своему, крепкому и взрослому мужчине, относилась не как жена, а как мать, считая его личной собственностью, глупым и неразумным ребенком, которым ей обязательно должно и нужно управлять. Коли «попал к ней в руки»… И с завидным упрямством, лишь только звучал призывный гонг, она воинственно устремлялась на борьбу с ним самим за спасение его же души, стремясь доказать мужу неправильность его поступков.
Тем временем, ярко выраженное материнское и собственническое отношение жены было видно Ивану, и потому особенно злило и раздражало его. Иван Кузьмич был прожженный делец и твёрдый прагматик, не приемлющий полутонов и сантиментов. И уже давно не метался он между добром и злом, а прочно и жестко стоял на выбранной им позиции. И уж тем более, не допускал никакого давления со стороны жены по отношению к себе, своим взглядам и помыслам.
– Но вот ты сам признаешь, что вырвешь кусок из любого горла? – горячо начала она свое наступление на «ослепленного заблуждениями» мужа, – а Господь что говорит? Помнишь его: «Берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения». Богатство, полученное неправедно – станет орудием. А как ты используешь полученное богатство? Не для служения людям и очищения от грехов, а для своих страстей. Неужели тебе безразлично, спасется ли твоя душа в конце жизни? – убеждала она мужа.
– Конец жизни нескоро, а потому пустой разговор, – охладил Иван ее пыл. Он изучающе глядел на жену. В такие моменты спора её намерения становились ему непонятными. У них был общий богатый дом, общее ложе, общие дети, общее хозяйство – неужели, жена хочет завладеть еще и его личным, внутренним пространством, подчинить себе, своей морали? Не бывать этому!
– Давай закончим. Разговор зашел далеко! И не советую больше читать мне морали. В какой-нибудь момент для тебя это плохо закончиться! – прибавил он угрожающе, – не забывай, что я твой хозяин и муж. И перед Богом свой страх имею, и ответ перед ним свой держать буду. Я душу свою перед Богом благотворительностью облегчаю! Ине вам о моей совести судить, хоть и жена ты мне, в горе и в радости! Не человекам судить, а Богу: кто спасен, а кто падет под землю, яки червь! – повторил Иван Кузьмич слова проповеди.
Однако от его сердитых глаз не ускользнуло болезненное подергивание атласным плечом, грусть, досада, моментально затуманившие ее лицо и глаза, и то, как принужденно, но надменно вздернула она вверх свой точеный подбородок. Довольный, что задел жену за живое и осадил, Иван Кузьмич усмехнулся.
Да, он был зол на жену за этот глупый и пустой, с его точки зрения, спор в такое прекрасное весеннее утро. Поэтому, и решил поставить ее на место.
Ему, как прирожденному дельцу, и, правда, всегда были важней всего деньги и получаемые прибыли.