Нефрит. Огонь. Золото. Джун Ч. Л. ТанЧитать онлайн книгу.
с противоположной стороны молитвенного зала. Я отвожу взгляд.
Когда же, наконец, набираюсь мужества снова посмотреть в ту сторону, оказывается, что она по-прежнему пялится. Потом толкает локтем сидящую рядом с ней старушку. Теперь на меня устремлены уже две пары глаз. Мне становится не по себе. Час еще не прошел, но я не могу здесь больше оставаться. Особенно под пристальными взглядами подозрительных женщин.
Стараясь не суетиться, я выхожу на улицу. Тут же начинает казаться, что все смотрят на меня. «Веди себя спокойно, – велю себе, – не привлекай внимания». Решаю побродить по округе и вернуться в храм. Возможно, к тому времени женщины уже уйдут, а Ли Го, наоборот, появится.
Оказавшись на главной улице, я дивлюсь тому, как ведут себя люди. Женщина с корзиной постиранного белья при виде меня шарахается в сторону. Мужчина бросает на меня опасливый взгляд и поспешно прячется в магазинчике, с грохотом закрывая дверь. Ему вторит перестук захлопывающихся ставней.
В воздухе плотной пеленой висит страх, от которого меркнет свет дня, будто на солнце накинули покрывало. Волоски у меня на руках встают дыбом. Мимо пробегает мать с орущим ребенком на руках. Бросив на меня затравленный взгляд, она бросает одно-единственное предупреждение:
– Священники.
– Не знаю я, о ком вы говорите! – доносится до меня крик.
Это Мали. Что она здесь делает? Почему не в таверне? Невзирая на звучащее в ее голосе отчаяние, мне следует спасаться бегством. Вообще забыть о том, что мы знакомы.
Мали начинает орать.
Поспешив на звук, я замечаю поднимающийся в воздух дым и ощущаю запах гари. У меня пересыхает во рту. Что же натворили священники? Ярмарочные шатры горят, одни уже обуглились, другие охвачены пламенем, товары разбросаны по земле. Мужчина и женщина в ржаво-оранжевых балахонах окружили скрючившуюся от боли фигурку.
– Неужели никто не может сообщить нам о тяньсай, что ходит среди вас? – вопрошает приземистый священник Дийе средних лет с длинной бородой. – Сегодня этот демон в человечьем обличье убил двух человек.
Сильно поредевшая толпа безмолвствует. Никто не рискует выйти вперед. Женщина-священник бьет Мали наотмашь, и на каменную мостовую капает ее кровь. Сама Мали, подвывая, падает как подкошенная. Священник что есть силы пинает ее.
Во мне закипает гнев, но я остаюсь на месте.
Женщина-священник ходит вокруг Мали.
– Добрые горожане! Неужели, защищая того, кто проклят, вы вынесете приговор этой невинной девушке? Еще раз спрашиваю: кто-нибудь видел тяньсай?
– У нее обличье девчонки лет шестнадцати, – подхватывает бородатый священник. – Нам сказали, что она заплетает волосы в косы, а на щеке у нее шрам.
Толпа продолжает хранить молчание.
На кончиках пальцев священника ярко вспыхивает смертоносное пламя.
– Еще не поздно признаться, – произносит он, поднося огонь прямо к лицу Мали. Та в ужасе отшатывается. – Ну же, девушка, скажи нам!
«Воспользуйся магией, – шепчет у меня в голове голос, похожий на легкое дуновение