Кто-то торопится умереть. Григорий ЛеринЧитать онлайн книгу.
ведение изобразительного искусства вполне могло бы быть воспринято, как плакат, иллюстрирующий пагубное влияние никотина, вызывающего распад человеческого организма на разноцветные пирамидки и кубики, если бы не цена портрета, выраженная пятизначным числом в английских фунтах.
Также надо заметить, что ни один из вышеупомянутых предков до семидесятилетия не дожил – факт, на который бестактно указывал лечащий врач барона, настаивая на отказе от курения.
Вероятно, дефицит никотина в крови, снабжающей мозг, пагубно отразился на умственной деятельности барона де Лавеньерта, потому что через десять часов после отказа от курения, в сильнейшем раздражении отбросив газету, он в присутствии слуги поклялся никогда больше не брать в руки газет и журналов, не слушать радио и не включать телевизор.
Пожалуй, это была самая неосмотрительная клятва в его жизни. Вести мира, эта кипящая кровь планеты, поступающая по венам и капиллярам различных информационных каналов и причудливо растекающаяся в искривленном пространстве, ныне называемом масс-медиа, многие годы подпитывали его идеями, становились причиной отчаянных и сумасбродных начинаний, и никакие, даже самые поучительные книги не смогли заменить отвергнутые источники аккумуляции энергии. В свою очередь, вот уже полвека имя барона не сходило со страниц газет, особенно на его родине, в Бельгии. Если в анонсе отсутствовал репортаж о похождениях барона де Лавеньерта, такую газету можно было всучить лишь бездомному, устраивающемуся на ночлег в парке на скамейке. Знаменитый спортсмен, политик и путешественник, пользующийся, к тому же, особым расположением женского пола, никогда не держал газетчиков на сухом пайке.
В тысяча девятьсот сорок девятом году, в неполных шестнадцать лет Франк сбежал из дома, чтобы принять участие в голландско-индонезийской войне. Ему так и не удалось совершить выдающихся подвигов – когда юноша достиг далеких берегов Нидерландской Индии, в Гааге уже заключили мирное соглашение. И все же фотография молодого человека появилась на обложке популярного амстердамского журнала. На одной из улиц Джакарты юный Франк с гордо поднятой головой прижимал к груди голландский триколор, сброшенный с крыши административного здания. И если мужчины, читая репортаж, скептически посмеивались над безрассудным мальчишкой, спасшимся от разъяренной толпы только благодаря своевременному появлению военной полиции, то женщины вполне довольствовались фотографией высокого черноволосого красавчика с горящими серо-голубыми глазами. Остальное им подсказывало присущее слабому полу утонченное романтическое воображение. И когда выдворенный из Джакарты Франк де Лавеньерт вернулся на родину на борту теплохода Ост-Индской компании, на причале его встречали многочисленные поклонницы.
С тех пор интерес соотечественников к Франку де Лавеньерту не ослабевал, тем более, что барон сам постоянно подбрасывал охапки хвороста в горящий костер.
В университете он увлекся стрельбой из лука. В двадцать четыре года стал чемпионом страны, в двадцать пять – чемпионом Европы. Даже самые скептически настроенные эксперты прочили ему одну из медалей Римской Летней Олимпиады, поклонники надеялись, а поклонницы не сомневались в «золоте». Подготовку к штурму Олимпийских высот молодой барон успешно совмещал с выпускными экзаменами на звание бакалавра и с бурными тестами на звание Дон Жуана. И не его вина в том, что те романы, которые необходимо было тщательно скрывать ввиду высокого социального статуса замужних любовниц, вырывались наружу, подобно извержению вулкана, и становились достоянием общественности.
Скандальный разрыв с красавицей-итальянкой глубоко ранил сердце Франка де Лавеньерта. Более того, обманутый супруг, крупный муниципальный чиновник из Калабрии, которого подозревали в связях с краснорубашечниками, всерьез пообещал вынуть из барона его раненое сердце, а заодно и намотать на кулак здоровые внутренности. И действительно, за пару месяцев до начала Олимпиады на Франка были совершены два покушения с взрывами и стрельбой. Он чудом уцелел, но вскоре исчез из столицы и из страны, чтобы через некоторое время объявиться в Экваториальной Африке.
Несколько лет барон прожил в Бельгийском Конго и даже принял участие в трех экспедициях, организованных Королевским Географическим Обществом. Несмотря на некоторую отдаленность метрополии от экватора, репортажи о жизни и, конечно же, о любовных похождениях барона в колонии продолжали волновать сердца и умы его почитателей. Так, например, по версии одной из столичных газет, во время путешествия в верховья реки Конго барон угодил в лапы к свирепым туземцам. Сначала туземцы, согласно до сих пор принятой в некоторых экзотических местах доброй традиции, хотели оставить связанного чужака на растерзание хищникам. Но белый пленник настолько удивил дикарей искусной стрельбой из лука, что те передумали и решили, что более полезно будет съесть его самим. Автор статьи не уточнял, каким образом барону де Лавеньерту удалось убедить каннибалов пересмотреть их гастрономические наклонности. Для заинтересованной публики было достаточно и того, что, подарив жителям девственных джунглей множество полезных советов и разделив ложе со всеми дочерями польщенного вождя, Франк заскучал. Под ритмичный бой тамтамов опечаленные людоеды