Хромые кони. Мик ГерронЧитать онлайн книгу.
обменялись взглядами и улыбками и тут же синхронно прервали бартер.
Ривер хорошо помнил свой самый серьезный разговор с Джексоном Лэмом. Это было восемь месяцев назад, и началось с того, что Ривер спросил, когда ему будет поручена какая-нибудь настоящая работа.
– Когда пылища осядет.
– И как скоро она осядет?
Не в восторге от необходимости отвечать на дурацкие вопросы, Лэм сокрушенно вздохнул:
– Видишь ли, Картрайт, этой пылищей мы обязаны исключительно твоим связям. Если бы не твой дедуля, то мы бы сейчас говорили с тобой не о пылище, а о ледниках. Не о том, когда пыль осядет, а о том, когда растает Антарктика, понимаешь? И даже об этом мы с тобой сейчас не говорили бы, потому что ты давно стал бы отдаленным воспоминанием. Курьезным воспоминанием, отвлекающим порой Моди от размышлений над его собственными косяками, а Стэндиш – от бухла.
Ривер прикидывал в уме расстояние между стулом Лэма и окном. Шторка не станет серьезным препятствием. Если правильно рассчитать усилие, Лэм превратится в лепешку на тротуаре, вроде пиццы, вместо того чтобы сделать очередной вздох и продолжать:
– Но ведь у тебя же дедуля! Что ж, мои, мать твою, поздравления – со службы тебя не выперли. Но и удовольствия от нее ты получать не будешь. Ни теперь, ни в дальнейшем. – Он побарабанил двумя пальцами по столешнице. – Указание сверху, Картрайт. Сожалею, но правила устанавливаю не я.
Желтозубая улыбка, сопровождавшая эти слова, не содержала и намека на сожаление.
– Чушь собачья, – сказал Ривер.
– А вот и нет. Знаешь, что такое чушь собачья? Сто двадцать убитых и покалеченных. Тридцать миллионов фунтов материального ущерба. Два с половиной миллиарда доходов от туризма – коту под хвост. И все по твоей милости. Вот что такое чушь собачья.
– Но ведь этого не произошло, – сказал Ривер Картрайт.
– Да неужели? А запись с камеры наблюдения, на которой этот гаврик дергает за шнур? Они в Риджентс-Парке до сих пор время от времени ее просматривают, чтобы напоминать себе, чем оборачивается безалаберное отношение к делу.
– Это был просто тренинг.
– Который ты превратил в шапито. Ты единолично завалил Кингс-Кросс.
– На двадцать минут. Через двадцать минут там уже все снова заработало.
– Ты завалил Кингс-Кросс, Картрайт. В час пик. Ты превратил аттестацию в шапито.
Риверу отчетливо показалось, что Лэм находит это забавным.
– Никто не погиб, – сказал он.
– Один инсульт. Одна сломанная нога. Три…
– Инсульт так и так бы случился. Старик же.
– Шестьдесят два года.
– Вот именно.
– Мэр требовал твоей головы на блюде.
– Мэр был на седьмом небе от радости. Он теперь может рассуждать о недочетах в интеграции меньшинств и максимальном укреплении безопасности. Как всамделишный политик.
– По-твоему, это хорошо?
– Бывает хуже. Учитывая, что он придурок.
– Давай