Избач. Алексей МальцевЧитать онлайн книгу.
А сказать при всех у Гимаева язык не поворачивался.
Понаблюдав за сараем в огороде какое-то время, он убедился, что никто туда не заходит и оттуда не выходит. Осторожно перепрыгнув через невысокую изгородь, подбежал к сараю и заглянул внутрь. Ничего особенного: хлам, сено, сломанное колесо от телеги, дырявая бочка… Где тут можно сундук спрятать?
Он сделал несколько шагов внутрь, заглянул под доски, валявшиеся на земляном полу. Нет, определенно Емельяновна что-то не то ночью разглядела. Померещилось ей! Карга косоглазая!
Выйдя из сарая, он уловил сверху какой-то неясный то ли свист, то ли хруст. Поднял голову, но ничего не увидел: кто-то резко ударил его по затылку чем-то тяжелым. Потеряв сознание, секретарь сполз по стенке сарая на землю и повалился на бок.
– Председатель! Председатель, слышь, просыпайся, ради бога!..
Антипиха колотила неистово в окно, рискуя разбить стекло вдребезги. Когда в темном проеме, наконец, вспыхнул свет, и показалась взлохмаченная спросонья голова Устина Мерцалова, женщина перестала колотить. Пока он убирал с подоконника горшок с геранью, пока открывал раму, Антипиха качала головой из стороны в сторону и охала.
– Ты что, дурная? Стекло ведь разобьешь! – прикрикнул на нее председатель, высунув голову. – Ни свет, ни заря, долбишь…
– Собирайся скорей, пошли в коровник, пятнистая Дымка простудилась похоже, встать не может.
– Ах, ты, нечистая! Никак, опять Цыпкин закутил? – догадался председатель, ощерив рот, где Антипиха привычно углядела отсутствие одного из зубов.
– А то кто ж?! – взмахнула руками Антипиха. – У нас одна причина.
Когда шли по утренней росе к коровнику, Мерцалов поносил скотника на чем свет стоит:
– Его убить мало, стервеца. Пьет не просыхая! Наверняка недосмотрел, или напоил чем-то, когда вернулись вчера с пастбища.
– Уж ты разберись с ним, Устинушка, уж я тебя прошу. Ведь загубим коровенок-то, – причитала Антипиха, едва поспевая за председателем. – Их у нас и так немного.
Между домами там и тут клубился туман, полы председательской накидки от травы мигом промокли.
В коровнике судачили несколько доярок, разбуженный ветеринар Чалов, осмотрев корову, сказал, что ее лучше забить – все равно сдохнет. Ночи уже холодные, а скотник не положил на ночь подстилку, в результате у Дымки развилось воспаление.
Едва рассвело, Устин вломился в провонявшую самогоном хибару скотника. Тот спал прямо на полу в шароварах, сапогах и майке, завернувшись в драный пыльный половик. Рядом покатывалась пустая бутыль из-под самогона. На старом обшарпанном столе среди хлебных крошек и разлитой морковной заварки валялась облепленная мухами рыбная голова.
Кое-как подавив в себе рвотный приступ, председатель начал будить Никифора, при этом унюхал такой перегар, что едва сам не отключился.
– Просыпайся, пьяная скотина! – отвешивая Никифору одну оплеуху за другой, приговаривал Устин. – Ты ответишь сейчас за все. Перед колхозом ответишь.
В ответ Цыпкин