Темные машины. Андрей ДашковЧитать онлайн книгу.
им деваться некуда, а поодиночке точно не выжить. Так что придется и дальше терпеть друг друга.
Между тем терьер продолжал терзать извивавшегося на земле Новотны, пока тот не изловчился схватить автомат. После четырех ударов прикладом рыжий наконец раскроил псу череп, а потом прикончил издыхающего терьера короткой очередью.
– Побереги патроны, кретин, – небрежно бросил комендант и выдержал паузу, пережидая, когда заглохнет матерящийся Новотны, а рыдающая женщина скроется в доме. Затем щелкнул пальцами перед глазами Большого: – Знаешь, в чем твоя ошибка, призывник Ну? Ты должен был позволить ему это сделать. Тогда действительно сошел бы за идиота. А так – годен. Добро пожаловать в ряды защитников республики. Блюм, проводи.
Старик думал, что теперь-то все закончилось – по крайней мере, на сегодня. Но он ошибался. Комендант повернулся к нему:
– А теперь давай-ка взглянем на твою калеку.
Глава третья
Когда желтый автобус скрылся за холмом и натужный рев двигателя затих окончательно, старик обнаружил, что обмочился. Не от страха – от слишком долгой неподвижности. В последнее время такое случалось с ним все чаще. Неприятная влага на внутренней стороне бедра заставила его шевелиться. Он двинулся к дому, прошел мимо скорчившейся на земле жены и мимо девочки, которая самостоятельно доковыляла до двери и осторожно выглянула наружу. Очутившись внутри, он полез по приставной лестнице на чердак, где последние годы спал Большой. Давно он туда не взбирался и понял, что через пару лет вряд ли вообще сможет. Зачем ему это понадобилось, он не знал. Просто его неудержимо потянуло на чердак.
И вскоре он стоял там, согнувшись в три погибели. Должно быть, Большому приходилось ползать на четвереньках по дощатому настилу, но что-то ему здесь нравилось, раз его было не согнать отсюда, и старик силился понять – что. Он даже принюхался, хотя плохо чуял забитым носом. Пахло пóтом, старой соломой, гнилым деревом, пылью, мышами. Если бы старик сохранил способность смотреть на вещи шире, он мог бы сказать, что пахнет упадком и безнадежностью. И добавил бы: как и повсюду на проклятой земле. Этого ему хватило бы, чтобы оправдать свое нынешнее жалкое прозябание. А сохранившихся воспоминаний хватало на то, чтобы никуда не стремиться. Кое-какие места он повидал: везде одно и то же. Разница только в позе, в которой ты находишься, когда тебя имеют те, кто сильнее. «Не согласны, любители поболтать о справедливости и достоинстве? Давайте спросим у моей жены».
Он ненавидел этот мир. Если бы у него была возможность покончить с ним одним махом, он не задумываясь сделал бы это. Почему в таком случае он не кончал с собой? Хороший вопрос. Он часто задавал его себе. Наверное, как раз в этом заключалась доставшаяся ему доля мстительности и отвращения. Если уж подыхать, то вместе со всеми остальными. И вот ведь мерзавчик: тех двоих, которые предлагали вместе хлопнуть дверью, ему показалось мало. Ему подавай всех, чтоб больше гнусностью и не пахло. Это помогло