Радуга тяготения. Томас ПинчонЧитать онлайн книгу.
хлещет из ушей, носа и рта), на полу мозаичные образы различных версий Homo Monstrosus[29], любопытное увлечение тех времен – со всех сторон друг за другом циклопы, гуманоидный жираф, кентавр. Повсюду своды, гроты, гипсовые цветочные композиции, стены завешены потертым бархатом или парчой. Балконы выпирают в невероятных местах и над ними нависают горгульи, чьи клыки изрядно расцарапали головы множеству новоприбывших. Даже в сильнейшие ливни эти монстры способны лишь пускать слюну – водостоки, что их кормят, много столетий назад вышли из строя, ошалело ползут по черепице, мимо свесов, мимо треснувших пилястров, зависших купидонов, терракотовой облицовки на каждом этаже и бельведеров, рустованных стыков, псевдоитальянских колонн, маячащих минаретов, кривых скособоченных дымоходов – любая пара наблюдателей, как бы близко друг к другу ни стояли, издалека не узрят одной и той же конструкции в сем разгуле самовыражения, к коему до самой реквизиции в эту Войну всякий следующий владелец прибавлял свое. Поначалу подъездную дорогу обрамляют фигурные древесные куафюры, затем они уступают место лиственницам и вязам: утки, бутылки, улитки, ангелы и жокеи стипль-чеза редеют, чем дальше катишь щебенкой, растворяются в увядшем безмолвии, в тенях тоннеля вздыхающих дерев. Часовой, темная фигура в белом тканье, торчит в лучах твоих замаскированных фар в строевой стойке, и перед ним надлежит затормозить. Собаки, управляемые и смертоносные, взирают на тебя из леса. А ныне подступает вечер, уж падают редкие горькие хлопья снега.
Веди себя прилично, а то вернем д-ру Ябопу!
Когда Ябоп вырабатывал условный рефлекс у этого, он сломал раздражитель.
Я вижу, д-р Ябоп заходил сегодня глянуть на твою штучку, а?
Мудинг: Но это же…
Стрелман: Сэр?
Мудинг: Это же довольно подло, Стрелман? Вот так лезть в чужие мозги?
Стрелман: Бригадир, мы всего лишь продолжаем долгую традицию экспериментов и опросов. Гарвардский университет, армия США? Едва ли подлые институции.
Мудинг: Мы не можем, Стрелман, это зверство.
Стрелман: Но американцы его уже обработали! вы что, не понимаете? Мы же не девственника развращаем…
Мудинг: Мы что, обязаны, если так делают американцы? Нам надо, чтоб они развратили нас?
Еще году в 1920-м д-р Ласло Ябоп заключил, что если Уотсон и Рейнер благополучно выработали у своего «Младенца Альберта» условный рефлекс ужаса перед чем угодно пушистым, даже перед собственной матерью в меховом боа, то он, Ябоп, уж наверняка в силах сделать то же со своим Младенцем Энией и младенческим сексуальным рефлексом. Ябоп был тогда в Гарварде – пригласили из Дармштадта. Это случилось на заре его карьеры, до плавного уклона в органическую химию (судьбоносная перемена сферы деятельности, как и – столетием раньше – прославленный переход самого Кекуле к химии от архитектуры). Для эксперимента
Человек безобразный