Тайны Конторы. Жизнь и смерть генерала Шебаршина. Валерий ПоволяевЧитать онлайн книгу.
Игоря в Тегеран произошло нападение на советское посольство. Хотя в нападение, честно говоря, не верили: не то, мол, время – черная пора, когда убили Грибоедова, прошла… Оказалось, не прошла.
Хорошо, что, по настоянию Шебаршина и еще одного-двух человек, имеющих отношение к силовым структурам, укрепили этажи в посольских зданиях, на переходах с этажа на этаж поставили прочные решетки, повесили замки. Поставили и промежуточные решетки в коридорах.
Многие документы, содержавшие хотя бы какую-нибудь государственную или оперативную тайну, сожгли в специальной печке – имелась у Шебаршина такая печка, с кислородным поддувом: в ней хоть металл можно было плавить; оружие было запрещено применять строжайше; отбивать провокации силой тоже было запрещено – если с советской стороны прозвучит хотя бы один выстрел и, не дай Бог, прольется кровь, – большой беды тогда не миновать.
А с бедами поменьше можно было бороться. Что посольские работники, собственно, и делали – боролись.
Началось нападение ранним утром – примерно часов в восемь. Может быть, даже без нескольких минут восемь.
Безлюдная тихая улица перед посольством, точнее, перед посольскими воротами, где располагалась комендатура, – раньше эта улица носила имя Сталина, потом Черчилля – участников знаменитой Тегеранской конференции, затем последовало еще одно переименование, в улицу Нефль-ле-Шато, – начала заполняться орущими, лютыми в своей слепой ярости людьми. Еще десять минут назад никого тут и не было, мяукали только два неведомо что не поделивших кота, и вдруг – две сотни возбужденных, с расширенными глазами и широко распахнутыми ртами бородатых парней.
Кто-то из них кинулся к стене и стал пульверизатором малевать приевшийся лозунг «Смерть Советскому Союзу», кто-то, обходясь более дешевой техникой, выдернул из кармана фломастер и пристроился рядом, яркой синей краской начал рисовать все тот же набивший оскомину текст, появились портреты Хомейни, прибитые к простым палкам.
Охрана, состоящая из таких же молодых и бородатых людей – сотрудников иранских спецслужб, – выстроилась в шеренгу, прикрывая спинами посольские ворота. По лукавым улыбкам, которые охранники прятали в бородах, – точнее, пытались спрятать, – было понятно, что вряд ли они будут защищать эти ворота, поза их – дескать, встали грудью и никого не пустили – показушная.
Шебаршин, глядя на толпу из окна, – а она заполнила не только улицу Черчилля, но и перпендикулярную ей улицу Хафиза (по-персидски имя великого поэта произносится не «Хафиз», а «Хофез»), – позвонил в полицию.
– Это собрались афганцы, – сообщили Шебаршину, – протестующие против вторжения ваших войск в их страну. Ничего страшного не произойдет, не бойтесь.
– А мы и не боимся, – усмехнувшись, произнес Шебаршин и повесил трубку.
Стало понятно, что помощи ждать неоткуда, рассчитывать надо только на свои силы, а главное – проявлять выдержку. Выдержку и только выдержку. Упаси Господь, чтобы кто-то