Путешествие вокруг света на корабле «Бигль». Чарльз Роберт ДарвинЧитать онлайн книгу.
музыкальную пьесу, и я раза два или три приходил к генералу просить его об этом; в первый раз он сказал мне: «Убирайся, я занят»; я пришел во второй раз, он сказал: «Если ты придешь еще раз, я накажу тебя»; я попросил в третий раз, и он рассмеялся.
Я бросился вон из палатки, но было слишком поздно; он приказал двум солдатам схватить меня и привязать к столбам. Я молил его всеми святыми отпустить меня, но все было напрасно: раз генерал засмеялся, то уж не пощадит ни безумного, ни разумного». Легкомысленный бедняга приходил в уныние при одном воспоминании о столбах. Это очень жестокое наказание: в землю врыты четыре столба, и человека, растянув между ними за руки и за ноги в горизонтальном положении, оставляют висеть так несколько часов. На мысль о таком наказании навел, очевидно, распространенный здесь способ сушки кож. Встреча наша прошла без единой улыбки, я получил паспорт и ордер, дававший мне право пользоваться лошадьми правительственной почты; все это генерал дал мне с величайшей любезностью и готовностью.
Утром мы отправились в Байя-Бланку, куда добрались за два дня. Выехав из военного лагеря, мы миновали тольдо индейцев. Эти хижины круглы и похожи на печи для плавки стекла, они покрыты шкурами; у входа в каждую было воткнуто в землю острое чусо. Тольдо распределялись отдельными группами, принадлежащими племенам с различными касиками во главе, а эти группы в свою очередь делились на меньшие, в соответствии с родственными взаимоотношениями их хозяев. Несколько миль мы ехали вдоль по долине Колорадо. Заливные террасы здесь, по-видимому, плодородны; полагают, что на них должны хорошо расти хлеба.
Повернув от реки к северу, мы вскоре вступили в местность, отличную от равнин, расположенных южнее реки. Она по-прежнему была суха и бесплодна, но здесь уже было много различных растений, и трава, правда, бурая и высохшая, была более обильна, а колючих кустарников становилось все меньше. Вскоре они и вовсе исчезли, так что ни один кустик больше не прикрывал наготы равнин. Этой сменой растительности отмечается начало громадного известково-глинистого отложения, образующего обширные пампасы и покрывающего гранитные породы Банда-Орьенталь. От Магелланова пролива до Колорадо, на расстоянии около 800 миль, вся страна покрыта слоем галечника; голыши по преимуществу из порфира и произошли, должно быть, из обломков кордильерских пород.
К северу от Колорадо этот слой становится все тоньше, сами голыши – чрезвычайно мелкими, и тут кончается характерная для Патагонии растительность.
Проехав миль двадцать пять, мы достигли широкого пояса песчаных дюн, тянувшихся на восток и на запад насколько хватало глаз. Песчаные бугры, покоясь на глине, способствуют скоплению небольших количеств воды и служат поэтому неоценимым источником пресной воды в этой сухой стране. Далеко не всегда мы отдаем должное той великой пользе, какую приносят нам понижения и повышения почвы. Те два жалких родника, которые мы встретили за длинный переход от Рио-Негро к Колорадо, возникли