Экстрасенс разбушевался. Анатолий ДроздовЧитать онлайн книгу.
где лечили Навального. А еще Ющенко. У обоих обнаружили с-с-страшное отравление. На молекулах яда была надпись: «От Петрова и Боширова с любовью». На английском…
– Это невозможно! – заключил профессор.
– А спросите у него, – предложил я, указав на излеченного пациента. – Нет причины возвращаться, – объявил стюардессам. – Летим дальше.
Они заулыбались. Старикан, что-то сердито ворча, стал обследовать бывшего больного, я вернулся к жене. Рассказал ей о случившемся. Тем временем стюардессы стали разносить ужин. Водрузив на наш стол подносы с едой, поставили бокалы и бутылку шампанского в ведерке со льдом. А еще – бутылку армянского коньяка. Ни фига себе, кормят в первом классе!
– Это от капитана корабля, – приземлила меня стюардесса. – За то, что помогли больному пассажиру.
А еще «боингу» не пришлось возвращаться. Это дополнительные расходы. Немцы считать деньги умеют.
– Данке! – ответил я.
Не успел разлить, как явился лысый старикан.
– Меня зовут Пауль Майер, – сказал, встав у столика. – Мы могли бы поговорить?
– Присаживайтесь! – я указал на свободные кресла напротив – других желающих купить билеты в первый класс за валюту не нашлось. Подождал, пока Майер устроится и представился в свою очередь: – Михаил Мурашко, целитель. Это моя жена Виктория, врач-терапевт.
– Вы русские? – поднял он бровь.
– Да, – кивнул я и остановил пробегавшую мимо стюардессу. – Принесите, пожалуйста, бокал и ужин профессору.
– Айн момент! – улыбнулась стюардесса и убежала.
– Извините, что помешал, – сказал Майер. – Но меня мучит любопытство. Этот бедняга с язвой чувствует себя здоровым. Но у него явно был приступ!
– Разумеется! – кивнул я. – Но сначала поедим. Нет ничего хуже, чем беседовать на пустой желудок.
Бокал и поднос с ужином для немца принесли тут же. Я разлил напитки. Вика выбрала шампанское, я и немец предпочли коньяк. Выпили, поели. Курочка, салатик, фрукты. Вкусно. Майер ел, время от времени вопросительно поглядывая на меня. Я делал вид, что не замечаю этих взглядов. Наконец, подносы унесли.
– Прозит! – я поднял бокал с коньяком.
– Прозит, – отозвался он и пригубил. – А теперь могу спросить?
– Пожалуйста, – кивнул я.
– Вы действительно залечили язву этому бедняге?
– Натюрлих! – сообщил я.
– Как можно это сделать, не видя пораженного органа?
– Почему не видя? Вот возьмем вас. На левой голени старый шрам – видимо, ранение. Пострадала кость – оскольчатый перелом. Он зажил, но следы остались.
– Осколок, – буркнул он. – Нашу колонну в 1945-м разбомбили американцы. Вы могли это угадать – я слегка прихрамываю.
– Еще один шрам от операции на животе. Швы видны. А еще рубец на желудке – видимо, следствие резекции.
– Прободная язва, – потрясенно сказал он. – Герр Мурашко, это невозможно! Вы видите меня впервые.
А еще и насквозь!
– Есть многое на