Опустошенный жених. Женская маскулинность. Марион ВудманЧитать онлайн книгу.
материнской добродетели, дьявольское наследие Мерлина не может проявляться автономно. Дьявольские черты проявляются в его колдовских чарах, в проделках над людьми и в желании их одурачить. Но, в общем, ни одна из этих черт не является пагубной[35].
Образ Мерлина особенно значим для людей с явно выраженными психическими контрастами, ибо он близок к природе, воплощает божественную энергию и позволяет сдерживать напряжение противоположностей. Как клоун, он компенсирует ригидность истощенного коллективного сознания, открывая путь к иррациональным глубинам с присущим им богатством инстинктивных и архетипических энергий. «Таким образом, Мерлин становится… целостным человеком… в нем живет обычный человек, целостность которого выходит за обычные рамки»[36]. Черты клоуна придают его образу функции целителя; при этом становится заметно его однобокое, эгоистичное, трагическое развитие. Именно Мерлин указал Парсифалю путь к замку Короля-Рыбака.
Поиск основанных на любви связей между существующими противоположностями – духом, лишенным телесности, и бессознательным телом – оказался самой трудной задачей в процессе анализа Бриджитт. Угнетающая ее энергия заставляла ее психический маятник качаться из стороны в сторону: от света – через положение равновесия – к темноте и отчаянию.
Бриджитт – женщина, которая в результате ошибки врачей лишилась первичной связи с матерью. Когда она родилась, матери отдали чужого ребенка. Спустя какое-то время эту ошибку обнаружили, но ее мать уже привязалась к другому ребенку. Таким образом, Бриджитт стала для своей матери не реальным ребенком, а постоянным напоминанием об отсутствующем ребенке. В результате Бриджитт выросла, культивируя в себе скрытое отчуждение к самой себе, как если бы у нее за спиной или у нее внутри находился другой человек – настоящая дочь ее матери. У этого отчужденного Я преобладало характерное стремление к совершенству, возникшее под влиянием теневого Анимуса.
Очень рано ее тело (которое она бессознательно не могла целиком ощущать как свое из-за нарушенной связи с матерью) утратило способность расслабляться и двигаться, используя собственную энергию. Она металась из одной крайности в другую: от лжеконтроля и тотального контроля до полного отсутствия контроля. Этот поведенческий паттерн проявлялся в ее пристрастии к еде, к покупкам, в том, как она тратила время и деньги. Почти в каждой сфере жизни она постоянно переходила от пиршества к голоданию. Больше всего ее беспокоило, что ежегодно ее вес значительно изменялся и разница в весе достигала 35 фунтов[37]. Такие колебания веса вызывали у нее сильную тревогу.
Наконец, в один из выходных она оказалась в больнице. Вспоминая это потрясение и последующие изменения в своей жизни, она писала:
Я думала, что моя усталость была вызвана накоплением постоянно действующего стресса. Он заглушал мою способность распознавать странные симптомы. Бог
Emma Jung and Marie-Louise von Franz,
Там же, р. 365.
35 фунтов – почти 16 кг. –