«Зона». Рассказы бывших заключенных. Сергей Васильевич КовальчукЧитать онлайн книгу.
были девяностые годы. Там очень много было “бригадных”. Вообще тюрьма делилась на “отступников” и “тех, кто с “ворами”. “Отступники”, это “бригадные”. В основном это спортсмены. Они жили там так, как жили на воле. Но это шло вразрез с “воровским”. Потому что многие из них были служивыми.
Со мной в одной “хате” сидел очень известный в Харькове человек (называет “погоняло”). Раньше он был офицером какого-то спецподразделения. Он даже был чемпионом СССР по армейскому рукопашному бою. Но он не был “отступником”.
Я вообще характеризую этих людей. У “отступников” был свой лидер (называет “погоняло”). По численности “отступников” было столько же, сколько “воровских”, тюрьма была разделена напополам. Но “воровское движение” медленно, но уверенно побеждало и перетягивало на свою сторону. А почему так было, я не хочу говорить.
И то, что тюрьма была поделена на две враждующие группировки, было выгодно администрации. Это было инструментом ее давления на личность.
Были ли там такие люди, как “глухари”? Я их не видел. Но все в “крытой” знали о существовании этих людей. “Глухарь”, это человек, который не освобождается вообще никогда. Но не по своим личным убеждениям, а его не выпускают. Это суперопасные люди, которых туда свозили со всего Союза. Их никто не видел, но знали, что они есть и что их всего шесть человек.
Кстати, закон о пожизненном заключении был гораздо позже принят, но в то время уже были такие люди, которые никогда не освобождались.
Меня отвозили в РПБ (Республиканскую психиатрическую больницу), “двадцатку”, и там я видел тоже одного очень интересного человека, который “воевал” даже там. Его постоянно закалывали уколами, привязывали, и все равно он буйствовал.
Ему “со старта” ДПНК говорил, что палками и дубинами тут никто не машет, тут все шприцами делается. Меня там не закалывали, я там на рожон не лез. Потому что их превращали вообще непонятно во что. Они были в таком состоянии на моих глазах, что им вывешивали грелку со штанины. Я не хотел быть в таком состоянии, поэтому старался терпеть.
Вот был на тюрьме такой случай. Как я уже говорил, “крытая” была разделена на “отступников” и “тех, кто с “ворами”. А в кино водили всех: и тех, и других. Я помню, что тогда у нас крутили фильм “Доберман”, это 1997 год.
И вот туда привели арестантов, тогда через “флокс” всех проводили (рамка, реагирующая на металл), чтобы никто “заточки” не пронес. Я на то время сидел в “общаковой хате”, где сидел… там не называли “смотрящий”, там называли “в ответе”. Он назывался “в ответе за корпусом”.
Я, как вновь прибывший, только наблюдал за этим, как это все будет выглядеть. То есть, на кино в зал завели человек по 70-75 с каждой стороны, в смысле “воровских пацанов” и “отступников”. И должна была там начаться драка. Должна была отдаваться команда: “понеслась!”, сигнализирующая начало столкновений между группировками.
Поскольку через рамку пронести ничего запрещенного было нельзя, драка должна была быть руками и ногами, без каких-то предметов, которые могли быть использованы