Король рейтингов. Надежда МамаеваЧитать онлайн книгу.
Я пошла следом.
На миг мелькнула мысль: может, именно так начинается шизофрения? Когда внутри тебя пустота, и ты стремишься ее заполнить хотя бы так, греясь отсветом чужой любви, взаимной, счастливой…
Улица была в меру шумная и людная. По краю тротуара шеренгой солдат тянулся к мрачному небу ряд лип. Почти обнаженных. Опавшие листья, прижатые к земле дождем, блестели в отсветах фар.
Пара ушла, держась за руки. А я осталась. Посмотрела на небо, готовое вот-вот плюнуть мне в лицо своим мелким моросящим пессимизмом. Умники говорят, что время лечит душу. Правда, умалчивают, что оно калечит тело, превращая его в старую развалину.
Я поправила рюкзак и, нацепив наушники, зашагала к метро. Порефлексировала? И хватит. У меня и другие дела есть. Например, завтра – с ножом на живого человека идти. В смысле, со скальпелем на пациента. К такому надо подготовиться. Хотя бы выспаться.
Спустившись в подземку и проехав до своей станции, я вышла из метро. В ушах звучала уже старая добрая классика: «На фоне Эйфелевой башни…» Я подпевала. Причем подпевала не отцензуренной версии, а оригиналу. Возможно – вслух. Возможно – не шепотом. За подобную привычку я не раз удостаивалась нелестных эпитетов, а то и плевков вслед от бабулек – вечных стражей, защищавших Вестерос… наш подъезд.
Вот странность: я несколько месяцев снимала комнату в квартире этого дома, и почти всегда, в какое бы время ни возвращалась, видела у подъезда сей фейсконтроль. Иногда – целую бригаду, иногда – одиночных бойцов за нравственность.
Меня эти резиденты пенсионного фонда причисляли сразу и к наркоманкам, и к сатанистам, и к девушкам с заниженной планкой социальной ответственности. Правда, в последнем случае бабули выражались не так корректно и игнорировали формулировку «жертва обстоятельств». Пользовались более доходчивым: шалава.
Я в дискуссии не вступала. Нацепляла наушники и проходила. Ибо слова не грязь, одежды не испачкают. А вот очередь под дверью квартиры из фрау преклонных лет, которым нужно поставить капельницу, сделать укол, померить давление и выслушать все жалобы на здоровье, пережить куда сложнее. Кстати, меня всегда интересовал вопрос: на лавочке и у квартиры одни и те же старушки? Уж очень сильно они отличались: злобные снаружи, милые внутри.
Так, подпевая и размышляя о таинственных превращениях бабулек, я почти добралась до своего дома – блочной пятиэтажки. Оставалось совсем немного: свернуть за угол и…
Свернула. И на полном ходу врезалась в неприятности. Потому как двух отморозков, явно не фиалки там нюхавших, к приятным подаркам судьбы отнести было нельзя. Даже с натяжкой.
Не отрывая взгляда от подозрительных типов, я медленно стянула наушники, в которых все еще играл «Ленинград». Отстранённо, словно все это происходило не со мной, отметила, как один заходит сбоку, а второй растягивает губы в ухмылке. Почему-то ярче всего запомнилось, что у него выбит передний нижний резец.
– Огоньку не найдется? – издевательски прогнусавил он, сплюнув через дырку в зубах.
В