Когда мы танцевали на Пирсе. Сэнди ТейлорЧитать онлайн книгу.
раз ему было до того плохо, что его забрали на скорой помощи. Увезли от нас в лечебницу. На улице собралась толпа мальчишек. Любопытные ублюдки, это разве занятно, когда человек болен? Я им язык показала, а санитары велели разойтись. Потом я проплакала до утра. Мама взяла меня к себе в постель, гладила по голове, обнимала. Всячески старалась внушить, что ничего ужасного не случилось.
– Не печалься, родная. Доктора о папе позаботятся. Он поправится и вернется домой.
– А можно мне его навестить?
– Вряд ли. Детей в лечебницу не пускают. А мы вот как сделаем. Я тебя и Бренду с собой возьму. Вы там погуляете по саду – все-таки побудете ближе к папе.
– Ладно, – сказала я и наконец-то заснула.
Тете Вере, конечно же, было что сказать, но у нее всегда, по любому поводу имелись комментарии. Помню, сидим мы с Брендой за вечерним чаем, и вот она, тетя Вера, вплывает в комнату – ни дать ни взять лебедь. Довольством лучится и прямо с порога выдает:
– Я, Кейт, обойдусь без фразы «А я тебя предупреждала», только я ведь и впрямь тебя предупреждала. Я всегда говорила: этот человек окончит свои дни в психушке.
– Здесь дети! – прошипела мама.
– Тем лучше. Разве не пора им узнать, каков на самом деле их дражайший папочка?
Мы с Брендой так и застыли с набитым ртом.
– Вот что, Вера. Хоть ты мне и родная сестра, а только запомни: еще слово про моего мужа скажешь – я тебе на плешивую твою головенку весь суп вылью, целую кастрюлю. Рука не дрогнет, так и знай.
Тетя Вера побагровела и пулей из кухни вылетела. Еще и дверью хлопнула – шарах! Правда, во дворе остановилась и напоследок отчеканила:
– На нашу с Фредом помощь можешь больше не рассчитывать, Кейт О’Коннелл. Ты сама себе судьбу выбрала – вот теперь и выживай как умеешь.
А мама – молодчина! – распахнула дверь и кричит тете Вере:
– Да, я выбрала судьбу, и моя судьба – Пэт О’Коннелл. И я его ни на кого не променяю, а уж тем более на жирного индюка по имени Фред. Как ты только с ним в одну постель ложишься, а, Вера?
И мама нам улыбнулась – широкой, удовлетворенной улыбкой.
– Видит Бог, девочки, я долго сдерживалась, ну да зато нынче все ей высказала, что думаю!
Мы с Брендой тоже заулыбались и продолжили ужин.
Лечебница была в двенадцати милях от Качельного тупика, в городке под названием Хейвордс-Хит. Увы, как бы мама ни хорохорилась, а денег на трамвай для нас троих ей бы не хватило. Чтобы ее не огорчать, я сказала: не беда, я и дома посижу. Хотя мне прямо-таки запала эта мысль, насчет близости к папе.
Мама растрогалась:
– Ты у меня умница, Морин.
На помощь пришел дядя Джон. Просто сунул руку в карман, извлек десять шиллингов[6] и вручил маме. Мама стала отнекиваться:
– Нет, Джон, я не могу принять эти деньги.
– Еще как можешь, Кейт. И примешь. Я же от сердца даю. И вообще, мы родня, а значит, друг за дружку горой стоим. Ты бы точно так же поступила, если бы мы с Мардж
10 шиллингов равняются 50 пенсам, то есть половине 1 фунта стерлингов.