Цукерман освобождений. Филип РотЧитать онлайн книгу.

      – Нет, – сказал Цукерман.

      – Не могу с вами не согласиться. Три недели, и все. Мне отбелили зубы, меня целовали в зад, три недели я был их героем. Меня принимал мэр. Я вам рассказывал? «Благодаря вам название города Ньюарка услышала вся страна». Он сказал это в присутствии членов городского совета, и они мне аплодировали. В ресторане «Линди» меня попросили подписать мое фото, и его повесили на стену. Милтон Берл[8] подошел к моему столику и задал несколько вопросов – шутки ради. На одной неделе они ведут меня в «Линди» и кормят чизкейком, а на следующей говорят, что я в пролете. А в придачу всячески меня обзывают. «Алвин, – говорит мне Шахтман, – так вот вы какой, оказывается, а ведь вы сделали так много хорошего для Ньюарка, для своей семьи, для морпехов и для евреев. Всего-то очередной эксгибиционист, у которого одна мотивация – жадность?» Я был взбешен. «А у вас какая мотивация, Шахтман? А у Бейтмана? Какая мотивация у спонсора? А у канала?» Суть в том, что жадность тут совершенно ни при чем. Здесь уже речь шла о моем самоуважении. Как человека! Как ветерана войны! Как дважды ветерана войны! Как жителя Ньюарка! Как еврея! Вы понимаете, о чем они говорили: о том, что все, чем является Алвин Пеплер, его гордость за себя для какого-то Хьюлетта Линкольна – полнейшая чушь. Сто семьдесят три тысячи долларов – вот сколько он огреб, этот фальшивый чемпион. Тридцать тысяч писем от поклонников. У него взяли интервью более пятисот журналистов со всего мира. Другое лицо? Другая религия – вот какова мерзкая правда. Мне это больно, Натан. Мне до сих пор больно, и это не просто эгоизм, клянусь вам. Если Пате – мой шанс, тогда, разве вы не понимаете, тогда мне надо хвататься за него. Если сначала будет мюзикл, а потом книга, значит, таков уж путь к тому, чтобы обелить мое имя.

      Из-под его темной шляпы тек пот, и он стал утирать его носовым платком, который раньше дал ему Цукерман, предоставив Цукерману возможность отступить от почтового ящика на углу улицы, где его успел зажать Пеплер. За пятнадцать минут два ньюаркца прошли один квартал.

      Через улицу, напротив них было кафе-мороженое «Баскин Роббинс». Несмотря на прохладный вечер, посетители сновали туда-сюда, словно уже наступило лето. Внутри ярко освещенного кафе виднелась небольшая толпа – люди ждали, когда их обслужат.

      Потому, что он не знал, что ответить, и, возможно, потому, что Пеплер так вспотел, Цукерман услышал, что спрашивает:

      – Как насчет мороженого?

      Конечно, Пеплер предпочел бы от Цукермана вот что: Вас обокрали, погубили, подло предали – Автор «Карновского» бросает все силы на то, чтобы поддержать Пеплера в его горе. Но Цукерман максимум мог предложить угостить мороженым. Да и вряд ли кто способен на большее, подумал он. – Ой, прошу прощения, – сказал Пеплер. – Мне очень неловко. Конечно, вы же проголодались, я вам все уши прожужжал, а вдобавок еще и половину вашего ужина съел. Это меня встреча с вами так потрясла. Простите, пожалуйста,