Караван-сарай. Франсис ПикабиаЧитать онлайн книгу.
у его Евы
Капелька духов на груди
Ветер уносит лепесток
Точно любовь – иллюзии
В сырую ночь
И взгляд наш застилают слёзы
Взгляните – там вдали цветок
Что звенит колоколом на ветру
Мужчина и женщина расцарапали друг другу лица
И у них родился[73] ребёнок
Его глаза были[74] позолочены любовью
Как же они сияли[75]
Через несколько дней
Ребёнок сорвёт цветок-колокольчик
И всё начнётся заново
– Надо же, это мои стихи? – обратился я к Ларенсе. – Они совершенно вылетели у меня из головы, так что могу оценить их как беспристрастный слушатель: поистине великолепно!
– Хотите ещё одно?
– Если угодно.
Он снова принялся читать:
Нет ничего лучше тайны
Тайна походит на малину
Малина же – на ночь
И ночь – на день
А день напомнил мне невесту
Невесту, точно вокруг шеи жемчуга´
Жемчуг – та же драгоценность
Драгоценность – что твоё дитя
Дитя сродни сну
А сон похож на Бога
Это я знаю наверняка
Романист выудил из портсигара новые листки, его было не остановить; Розину, похоже, происходящее также немало забавляло. Ларенсе продолжал:
Ночь засыпает за горизонтом
Прядка твоих волос
Точно ночь
О берегись любимая
Грядёт час, когда солнце
Набросится на тебя
Луна выцветает на солнце
Когда оно взмывает по небосклону
Его свет тешит зевак
Мне же[76] нужны лишь твои поцелуи
Ночь засыпает за горизонтом
Я по-прежнему не мог припомнить этих бредней[77]; самое большее, отыскать какие-то черты моего стиля! Вот уж действительно, таких лирических высот я за собой не знал! Ларенсе, расплывшись в улыбке, в итоге признался:
– Послушайте, не сердитесь, я вас разыграл: это мои стихи, но скажи я так вначале, вы ни за что не согласились бы их послушать[78]; у вас всегда такой отсутствующий вид, так что я уж прибегнул к такой уловке, дабы привлечь ваше внимание. Вот, взять хотя бы прямо сейчас – вы словно за сотни вёрст отсюда: не будет ли нескромностью спросить, о чём вы думаете?
– Ничуть: я думаю о мысли. Наша мысль абсолютна в тот момент, когда мы думаем, она существует сама по себе, она выходит за любые рамки, сталкиваясь со всем остальным, что также выходит за рамки, она пускается в свободное странствие и становится предметом некоей идеи. Идея же является передаточным звеном между объектом и химическими трансформациями в нашем мозге.
Синий, зелёный, красный – иными словами, все цвета спектра – являются международно признанными объектами, однако в формировании идеи они не участвуют: им, подобно велосипеду, присуща
Замена: «рождается». Здесь и далее в машинописи вся правка сделана рукой Эверлинг.
Зачёркн.: «были».
Замена: «сияют».
Зачёркн.: «же».
По некоторым свидетельствам, Пикабиа забывал содержание номеров «391» уже через неделю после их публикации.
Замена: «услышать».