Голод. Одержимые. Любовь ПоповаЧитать онлайн книгу.
ни слова, в их головах целый мир и они придумают сотни вариантов, почему молчит мужчина, даже если к ним это не будет иметь решительно никакого значения.
– Значит, молчишь, – шипит она не хуже змеи, подходит близко, так близко, что хочется схватить руками, вжать в себя, стать единым сука целым, наорать, чтобы не вбивала в голову всякую х*йню, вытрахать всю дурь.
– В таком случае, если не хочешь трахать меня ты, я найду другого. Парни со всей общаги давно мечтают получить то, что могло принадлежать лишь тебе.
В глазах решительность, кулаки сжаты, тело напряжено. Во мне, как залп пушки, вспыхивает лютая злоба и гнев, стоит только представить, как и с кем она будет исполнять свою угрозу.
Тяжелая рука поднимается сама собой и в считанные секунды отбрасывает тело на диван.
– Черта с два!
Никогда. Никогда даже желания не было ударить женщину, даже когда Василиса порой своим сумасбродным поведением доводила до красной пелены в глазах. Но сама мысль, что это тело будет извиваться под кем-то другим, разбила в дребезги всю сдержанность и решительность никогда к ней не приближаться.
– Вася, – зову хрипло, дышу часто и уже присаживаюсь возле тяжело дышащего тела, поворачиваю нежное лицо и выругиваюсь.
В уголке губ кровь, а в глазах полыхает та же ярость. Только теперь с примесью безумия.
Щеку обжигает удар. Резкий. По-женски смачный, а потом она фурией набрасывается на меня.
Кричит о ненависти, о любви, о желании убить и стать свободный от той клетки, в которую я загнал ее своим голодом и жаждой видеть это тело рядом, слышать голос, ощущать вкус губ и охрененную тесноту дырок.
Откидываю на диван, боясь снова причинить вред и вижу, как она резко успокаивается.
Такая смена настроения ни к добру. Последний раз такая уступка привела к ее самостоятельному отъезду из города.
– Ревнуешь… Значит, не считаешь шлюхой, – спокойно сказала она, и откинувшись на диван прикрыла глаза. – Порви со мной нормально. Не обманывай, ничего не придумывай. Скажи все как есть. Дай мне сделать тебя приятным воспоминанием. А не способом загреметь в психушку.
Вот так просто. Хочешь освободиться. А кто спасет меня? Кто даст мне вдохнуть полной грудью без тебя. Снова увидеть сквозь пелену похоти других женщин.
– Молчишь. Опять, – со слезами на глазах улыбается она и встает, подходит близко и целует в губы.
Я отвечаю. Не могу иначе. Языком ласкаю рот и чувствую, как тело сводит, а глаза закатываются. Ее вкус, даже с примесью крови, такой сладкий навевает воспоминания о другом вкусе, что таится между ног, который я пробовал так часто. В который так часто погружался, наслаждаясь хлюпающими звуками, когда тела на полной скорости бились друг об друга.
Глаза в глаза и губы в губы. Языки танцуют последнее танго, слюна как ниточка растягивается и, конечно, рвется.
Лучше так. Начну объяснять, останется ведь, не сможет уйти. Умрет по итогу. Потому что смелая. Потому что ничего не боится.
– Пусть так, пусть