Стервами не рождаются!. Галина РомановаЧитать онлайн книгу.
почерком, включал в себя строчку, которая могла означать только одно: ее новый поклонник – осужденный…
Глава 10
Наступил последний день ее пребывания в собственной квартире. С тех самых пор, как она отправила ответ неизвестному парню, обратившему внимание на ее опрометчивое объявление, прошла ровно неделя. Все это время она почти не выходила из дома. За всеми причудами хмурого лета Алька наблюдала, облокотившись о подоконник. Настроение ее менялось почти так же, как погода за окном. Там то светило солнце, выгоняя на улицы заждавшихся тепла горожан, то лил дождь, смывая городскую пыль быстрыми потоками. Так и она – то воспаряла душой, желая верить, что справедливость все-таки восторжествует и ей удастся найти виновных, то впадала в уныние. Невесело комнату за комнатой с початой бутылкой виноградного вина в руке Алька с тоскливой обреченностью оглядывала каждый предмет мебели, каждую безделушку, прощаясь с этим навсегда.
Оправдательного приговора, на который она втайне надеялась, она так и не дождалась. Вчера вечером, едва она включила свет в кухне, вернувшись из похода по магазинам, в квартиру позвонили, и, прильнув к глазку, она разглядела отвратительную сияющую рожу Зоси, их так называемого кредитора. Зачем он пришел, для нее не секрет. Она сама не раз отправляла его по различным адресам выклянчивать долги. Если его нытье не помогало, следом шла тяжелая артиллерия…
– Чего надо? – неприветливо спросила Алька, открыв дверь.
– Должок! Должок! – еще шире заулыбался Зося, вваливаясь в квартиру. – Аленька, душа моя, почему грубишь?
Алька не снизошла до ответа и, четко чеканя шаг каблуками, прошла в гостиную. Зося засеменил следом. При этом он попутно успевал оценивающе прищелкивать языком, останавливая взгляд на той или иной дорогой вещице.
– Да, мать! – Он вальяжно развалился в кресле, едва переступил порог гостиной. – Нелегко, наверное, с таким добром расставаться?
– Да пошел ты… – вяло огрызнулась Алька, открывая бар и доставая оттуда бутылку водки и пару рюмок. – Выпьешь? Выпьешь. Ты – да не выпьешь на халяву?!
– Аленька, зачем ты так, – попытался обидеться Зося, хитровато перебегая заплывшими жиром глазками с предмета на предмет. – Мы с тобой не первый год знакомы, а ты меня…
– Вот потому, что мы с тобой не первый год знакомы, – заткнись, – попросила она, наливая водку в рюмки. – Ни для тебя, ни для меня не секрет, что пришел ты ко мне не с оливковой ветвью, а посему ни о каком соблюдении приличий не может быть и речи. Я буду сквернословить и хамить, а ты уж, Зосечка, потерпи. Потому что тошно мне сейчас так, как тебе и представить невозможно.
– Понимаю, понимаю, – Зося взял толстыми пальчиками-сосисками рюмку водки и лихо опрокинул ее себе в рот, даже не поморщившись. – Только ты, Алька, сама виновата.
– Да ну?! – насмешливо протянула она и, следуя его примеру, так же, как он, лихо опорожнила рюмки. – И в чем же? Что пахала, не зная отдыха, на дядю Сережу, что тянула на себе воз, забыв о том, что я все-таки женщина?!
– Вкалывала