Туркестан. Николай СвечинЧитать онлайн книгу.
личного бачу, а бедные одного в складчину. Родителям выплачивают содержание, те и рады… Эти ребята все будущие преступники. Самый поганый народ! С детства они развращены и приучены к легким деньгам. А когда взрослеют и уже не подходят старым сладострастникам, то идут в воры. И даже в грабители. И пока молодые, из-за них властям одно беспокойство. Каждый год в Ташкенте происходят убийства на почве ревности – ревности к бачам.
– Гадость какая! А полиция? Куда она смотрит?
Иван Осипович принял это на свой счет и насупился:
– А что я могу сделать? Туземным нравам тысяча лет! Тут и скотоложство в большом ходу, чтоб вы знали! Вам в бай-кабаке могли и ослицу предложить. Незачем вообще было туда соваться! Вон, господа лесопромышленники не пошли и правильно сделали. А вы? Не могли еще недельку до Ташкента потерпеть?
В воздухе запахло ссорой, и Лыков примирительно сказал:
– Иван Осипович, коли уж зашла речь… Почему, действительно, полиция это терпит? Ведь, по Уложению, за содомию полагается три года тюрьмы.
Скобеев оживился:
– Вы, Алексей Николаевич, случайно не по Министерству внутренних дел служили? Законы знаете…
– Так, бумажки со стола на стол перекладывал. Но ответьте на вопрос.
– И отвечу! Да, в Российской империи мужеложство наказывается тюрьмой. Но в Туркестанском крае, ввиду его особенностей, этот вопрос отдан на откуп народным судьям. А они сами все бачабазы! И приговаривают к мелким штрафам. Да и то лишь тех, кто попался русским властям. Остальных же не замечают.
– Ввиду особенностей?
– Да, представьте себе. Сарты живут так с сотворения мира! Доступ к женщинам затруднен, вот и…
– И ничего нельзя поделать?
– Ничего, – с сожалением констатировал полицмейстер. – В 1890 году начальник Ташкента полковник Путинцев издал приказ: бачам запретили сидеть в чайханах. Ведь каждый самоварчи…
– Кто, простите? – ошалели купцы. – Самоварчи? Что это за зверь?
– Так называется держатель чайханы. Так вот, у каждого из них есть свои мальчики. Для приманивания клиентов – иначе никто не будет ходить. Они разносят чай и заодно оказывают те самые услуги. Отныне это запрещено. Но ведь бачи никуда не делись, оттого что выпустили приказ… Они просто прячутся теперь в задних комнатах. Говорю, это неискоренимо!
Спор прекратил посыльный. Он притащил две корзины: в них оказались чай, сахар, галеты, клюквенный экстракт Мартенса, яичный порошок, жестянки с сардинами. Отдельно посыльный выложил туго налитый чем-то бурдюк.
– Это водка, – пояснил полицмейстер. – Я велел закачать туда полведра. Надеюсь, хватит до Ташкента.
Оказалось, что отъезд Иван Осипович назначил через час, по вечернему холодку. Путешественники кинулись в буфет подъедать зразы. Потом неделю придется питаться на шаромыгу![19] К концу ужина под окнами Варшавских номеров