Russian Disneyland. Алексей А. ШепелёвЧитать онлайн книгу.
торжества, на манер какого-то обдолбанного боксёра из боевика водя в воздухе кулаками, выпятив грудь, расставив ноги и попеременно в такт музыке их выставляя, напружинившись или вихаясь всем корпусом, неизменно соблюдая ритуальный круг…
Сделав «Двойной беспределъ», публика запыханно замерла, видимо, подумав о главном, тут Ган махнул Бадору – потекла медленная композиция «Ю-96», и далее, как и ожидалось по логике веществ, последовал властный приказ: «По стопке!» и их раздача.
Учитель, тоже видно недавно вкусивший знаменитый роман «Мастер и Маргарита», решил, что «не так уж это и зазорно», и принялся за своё несуразное дело не без энтузиазма и артистизма. Притаив, словно свечи, огни светомузыки, он, в своём блестящем («блистючем», как прозвали ученики младших классов или, по версии старших, «бляцком») костюмчике – что твой Амаяк Акопян, только без чалмы! – Бадорник показался из учительской с огромным подносом в руках. Слегка пританцовывая (или это только показалось от мелькания огоньков), он обносил всех присутствующих, пытаясь не споткнуться, раскланиваясь, кивая, как китайский болванчик, и вежливо предлагая водочку и бутербродики-канапе, которые полушкольники наши почему-то сразу назвали кашпо.
Да и известно почему: года три назад приехав, сам он привёз в деревню много давно позабытого нами энтузиазма: вёл кружки плетнения всего из всего… в том числе особливо много оного (тоже плетенья с энтузиазмом) и спортивного даже азарту от супружницы своей – с непропорционально толстой задней частью ея повадившейся вести шейпинг, а заодно и научить всех вести себя в обществе – и даже – смешно и страшно сказать – на дискотеке (всё это под эгидой «Этики и психологии семейной жизни»). Первые полгода плели все поголовно, даже Губов с Сибабой чуть не на шейпинг приходили устраиваться! (а оба Морозовых были на особом счету как таланты). Но вскоре однако вот у ребят же оказались иные увлечения…
Первая партия – 25 стопок под 45 бутеров – разошлись мгновенно. По своему плану он хотел было на этом и завершить (ну, то есть первый этап, «после первой песни»), но даже самые мелкие и приличные при свете дня ученики напомнили своему «странному-иностранному» учителю (хотя он давно обрусел) любимую русскую застольную приговорочку. Пришлось сразу вытащить и поднос №2, и №3, и даже №4 и 5!
Когда Бадор по указке Сержа толкнул заснувшего на подоконнике г-на Губова (облагорожено прозывающегося Губов-Шлёпин, а в простонародье просто Шлёпа) и вместо всего своего «особо вежливого» сказал ему (несомненно, из гуманных побуждений: чтоб человек понял с пьяных глаз) простецкое деревенское: «Будишь?», тот взревел и зафутболил ногой по подносу.
Сие, конечно, стало последней чашей и каплей преткновения. Бадор даже выключил музыку, «всё бросил» и, сильно хлопнув дверью учительской, скрылся – собираться домой. Туда же следом вошли братья и ещё несколько людей из их братии. Ган демонстративно набрал номер – не длинный, не короткий, а так, средний…
– Аллё, милиция?
– Так