Жестокое перемирие. Александр ТамониковЧитать онлайн книгу.
в этом доме был глубокий, знатный и даже имел парочку потайных уголков. Инициатором строительства норы под домом был еще отец Андрея. Это произошло лет тридцать назад. Когда его спрашивали, зачем он вырыл такой глубокий подвал, отец хитро ухмылялся и говорил: «Пусть будет. Продукты где-то хранить надо».
Артобстрел продолжался. Земля тряслась, как от мощных подземных толчков. На улице кричали люди, ревели сирены.
Андрей отбросил крышку погреба, подтащил к люку жену.
– Спускайся, родная, да побыстрей! Не хватайся за Людочку, я сам ее спущу.
Лестница была устойчивой, удобной. Большое спасибо покойному родителю.
Окуленко обнял трясущуюся дочь, спустился в подвал вместе с ней. Она вцепилась в него обеими руками, захлебывалась слезами. Спрятались, и слава богу! Андрей провел жену и дочку за угол, в холодный каменный мешок, куда заблаговременно натаскал старые матрасы, одеяла. Здесь имелась вода, какие-то консервы, свечи со спичками.
Он пошел обратно, чтобы закрыть крышку подпола – не было у него третьей руки! Окуленко поднялся по лестнице, и в этот момент взрыв прогремел где-то совсем рядом. Дом так подбросило, что крышка сама захлопнулась. Он не успел пригнуться, получил по макушке, но не упал. В голове Андрея даже мелькнула развеселая мысль. Вот, мол, прихлопнули, как таракана, блин! Голова чуть не лопнула от боли.
Он удержался за лестницу, спрыгнул вниз и вернулся к женщинам. Нельзя их оставлять ни на минуту!
Они сидели на матрасах, закутавшись в покрывала. Он обнимал обеих, бормотал какие-то успокаивающие слова. Звуки разрывов делались глуше, потом – звонче. Они то отступали, то приближались.
– Папочка, что это такое? – пробормотала девочка, прижимаясь к отцу.
Она немного успокоилась, жалобно шмыгала носом. Ребенок рос не в вакууме, знал, что в мире происходит что-то страшное, но родители всячески ограждали девочку от войны, реже выводили на улицу, минимизировали общение с другими людьми. Ей не раз приходилось слышать взрывы, но это было далеко, словно не по-настоящему. Такого, как сегодня, она ни разу не переживала.
– Все хорошо, милая. Это салют. – Андрей крепко прижал к себе дочь. – Дяденьки немного перестарались, но скоро грохот закончится, не переживай.
– Андрюша, что это значит? – шепнула ему на ухо Ольга. – Они совсем обнаглели, что творят? Им мало того, что уничтожили половину города? Теперь за вторую взялись?
– Это нехорошие симптомы, милая. – Андрей понизил голос до шепота. – У этих штуковин, из которых они лупят, дальность стрельбы составляет семнадцать километров. Они могли бы и раньше накрыть весь город, но ограничивались лишь северными районами. Возможно, таков был приказ. Что-то меняется. Как бы в разгар перемирия каратели не начали наступление. – Андрей поднял голову, прислушался. – Кажется, тихо стало, обстрел прекратился. Но это дело временное. Если уж начали, то теперь не остановятся. Сделают передышку на день или несколько часов и снова