Сольвейг и заклятие Змеёвых гор. Эльза КексельЧитать онлайн книгу.
сбора камыша. Впрочем, и другая работа по хозяйству мягкости и белизны рукам не добавляла.
Знахаркина помощница пришла в ужас, глядя, во что начинают превращаться ее музыкальные пальцы, ладони и кисти. И испугалась: «О, боже! Как же я буду теперь играть такими руками?» Но потом вспомнила, где она и в какой глухой век ее занесло то ли судьбой, то ли чьей-то злой волей.
«Эх! Да ты вспомни, где сейчас находишься! Вот где ты, а где пианино?» – задумалась музыкантша. «Да-а-а… Я есть. Я существую. И я – пианистка, умею играть. Но при этом самого пианино нет даже в проекте, оно еще не изобретено в этом мире. Парадокс! Вот уж поистине, я попала, так попала!» – вздохнула она.
«Ну, ладно, играть теперь не на чем и негде. Но петь-то мне никто не запрещает. Значит, буду петь!» – и студентка принялась тихонько выводить мелодию Грига, свою любимую «Песнь Сольвейг», негромко, без слов.
Так, под музыку, трудолюбивая сборщица довольно шустро собрала целую корзину травы. Однако долгожданный незнакомец за это время так и не появился. «Жаль, очень жаль», – вздохнула Оля. И даже немного взгрустнула.
Хотя понимала, что это довольно глупо – грустить из-за человека, которого видела один-единственный раз в жизни и всего-то несколько минут. Он уж наверняка и думать-то про нее забыл, а она, глупышка, сидит и чего-то ждет.
И ученица травницы запела:
«Зима пройдет и весна промелькнет, и весна промелькнет;
Увянут все цветы, снегом их занесет,
Снегом их занесет…»
***
«Эй, э-э-эй!» – вдруг где-то вдали будто бы раздался чей-то крик, словно кто-то услышал пение. Студентка прислушалась. Тихо. Наверное, показалось. Она продолжила петь. «Эй! О-оль-га-а!» – снова послышалось вдалеке.
«Меня кто-то зовет? – знахаркина помощница прервала работу. – Неужели это он меня нашел?!» «Ольга, я здесь! Я уже иду!» – теперь голос уже явно было слышно. «Нет, значит, не показалось. Это его голос! Он и впрямь меня ищет и ждет!» – обрадовалась попаданка.
Она еще не была уверена в чувствах, но сердце уже готово было выпрыгнуть из груди и нестись, не разбирая дороги, по бурелому и кустам. Навстречу… «Навстречу кому?» – вдруг резко остановила сама себя студентка.
И тут она неимоверным усилием попыталась собрать в кучу остатки благоразумия. Пока они совсем не покинули ее. «Кто тебе этот человек? Ну, вот кто? Никто! – устроила Оля сама себе строгий разнос. – Так что, дорогая, будь любезна, веди себя прилично!»
И надо же, ей это удалось! Во всяком случае, пока. И по мере того, как крик приближался, ученица травницы становилась все спокойнее и спокойнее. По крайней мере, внешне. Но и то уже хорошо. А что творилось в тот момент в девичьей душе, какие бури бушевали, это уже не важно. Главное, что со стороны никому не видно.
Наверное, какая-то из Олиных прабабок взыграла в генах и показала свой дворянский гонор, упирая на манеры и на то, что приличной барышне так себя вести с молодыми людьми – это дурной тон.
И в итоге, когда на полянке появился мужской силуэт (а это и был