Дворцы Санкт-Петербурга. Наследие Романовых. Вера ГлушковаЧитать онлайн книгу.

      Всегда и везде люди восхищались ее обширными знаниями, владением в совершенстве четырьмя иностранными языками, ее безукоризненным вкусом и изысканными нарядами, умением вести себя и производить хорошее впечатление, но мало кто догадывался, что она, мягко говоря, неважная жена и мать, считавшая семью и детей главной обузой женщин. Коллонтай при ее уме и сообразительности со временем поняла истинную цену социалистических революции и преобразований в ее родной стране, осознала, что ее грамотно и ловко использовало руководство СССР во главе с И.В. Сталиным, что время романтиков революции прошло, наступило время бюрократических игр и гадких интриг, что жизнь каждого из бывших видных революционеров и советских функционеров висит на волоске, зависит от Сталина и его холуев. Уже к 1945 г. из 13 членов президиума Петроградского Совета, готовивших в 1917 г. революционный переворот, в живых осталась одна она.

      Коллонтай уяснила свое зависимое от советского государства положение, ей пришлось подстраиваться под желания и позицию Сталина и соглашаться с ним. Она боялась быть расстрелянной или оказаться под арестом, попасть в лагерь, потерять работу и навредить всем этим себе, сыну, внуку. Коллонтай поняла, что при всей ее неординарности и заслугах перед советским государством она всего лишь маленький винтик в мощной государственной машине, нанятый на время грамотный специалист, которому какое-то время хорошо платят, а потом забывают. Она была дисциплинированным исполнителем кремлевской воли, прикрывала за рубежом гнезда советского шпионажа, более 20 лет была на дипломатической работе, жила и работала вне СССР. Она старалась добросовестно выполнять указания советского руководства, хотя понимала, что они порой бестолковые, ошибочные, а то и вредные. По делам, мыслям, намерениям Сталина она поняла, что он серьезно болен, но она была обязана его слушать и подчиняться. У нее на склоне лет отняли последние радости личной жизни, запретили любое общение с Марселем Боди, ее последней любовью. В 1945 г. ее с серьезными болезнями, в возрасте 73 лет, заставили вернуться в СССР из Швеции, поселили в трехкомнатной квартире с казенной мебелью, где она жила вместе со своим секретарем Эми Генриховной Лоренсен; также ей дали декоративную должность советника Министерства иностранных дел СССР (но никто не ждал и не хотел получать ее советы).

      Ей пришлось унизительно хлопотать о назначении ей высшей партийной пенсии (для чего нужно было унизительно доказать ее 30-летний стаж в партии, а не было бумажных данных о ее членстве в партии с 1915 г., но в конце концов эту пенсию все-таки дали). Она, по сути, стала одинокой больной старухой, рядом не было мужа, бескорыстных детей и внуков, а главное, сохранялся страх перед Сталиным. За все ее жизненные грехи расплатой стали болезни и бытовые неурядицы (воспаление почек с 1919 г.,