Слово Варяга. Евгений СуховЧитать онлайн книгу.
рассказываете невероятные вещи.
Шатров отрицательно покачал головой:
– Вовсе нет… Невероятные вещи я рассказывал на своих лекциях в институте, а то, что вы услышали сейчас, это всего лишь прописные истины. Вы интересовались когда-нибудь историей ацтеков? – неожиданно спросил он.
– Только в общих чертах, – обескураженно сказал Михаил, сбитый с толку неожиданным вопросом. – Знаю только, что они убивали своих пленников.
Улыбка Шатрова выглядела печальной:
– Не совсем точно. Они приносили пленников в жертву своим богам. Вырывали у них сердца и даже съедали отдельные части их тел. До нас дошли настенные рисунки этих безобразных кровавых сцен. Вы думаете, что это происходило от чрезмерной жестокости?
Пожав плечами, Чертанов предположил:
– Наверное, такова была их религия.
– Вот именно, религия! Но она замыкалась на том, чтобы любить своих пленников, как детей и братьев. Их ведь не сразу убивали. До жертвоприношения пленники жили в хижинах своих победителей. К ним относились как к самым почитаемым родственникам. Пленники жили в любви и почете, им отдавалась лучшая пища, одежда. Хозяин дома называл своих пленников не иначе как любимыми сыновьями. Но наступал день, и пленников приводили к храму смерти, где у жертвенного камня жрец вырывал им сердца, а паства лакомилась человеческим мясом… И все это проделывалось тоже от большой любви. Я вам хочу сказать, что действия серийных убийц мне очень напоминает психологию древних ацтеков. Вас не шокирует подобное откровение?
– Признаюсь, неожиданные рассуждения. Но такое полезно услышать, может что-то пригодиться в работе. А вы можете хотя бы примерно сказать, какого возраста наш маньяк. Это нам помогло бы значительно сузить поиск.
– Разве что примерно… Для более точной характеристики нужно располагать материалами дела. Но то, что он молод, это однозначно. К тому же он очень сексуально активен. Его возраст где-то от тридцати до сорока пяти лет. Больше я ничем не могу вам помочь, – развел руками Шатров. – Увы!
– Спасибо и на этом. Если все-таки надумаете помочь следствию, так мы будем только рады сотрудничеству. Я слышал, что ректор мединститута недавно предложил вам возглавить кафедру.
– Вы и об этом знаете, – невесело буркнул Дмитрий Степанович.
– У нас профессия такая – знать, – улыбнулся Чертанов. – Прежде чем встретиться с вами, я разговаривал с очень многими людьми, и все они, как один, говорят о том, что вы блестящий ученый и что вы непременно должны вернуться в науку.
– Я еще сам не решил, как мне поступить, а они уже за меня решают, – раздраженно проворчал Шатров.
– Не в моих правилах давить на совесть, но от вашего профессионализма зависит очень многое, а именно – быть ли следующим жертвам.
– Говорите, что не хотелось бы, а сами давите, – возразил Шатров.
Дверь из соседней комнаты отворилась вновь, и в проеме предстал тот же самый коренастый тип с толстой шеей. Зыркнув на Чертанова недобрыми темно-карими глазами,