Террор. Дэн СиммонсЧитать онлайн книгу.
у острова Бичи в первую зиму плавания. Доктора Педди и Макдональд сказали Крозье, что легкие у парня были забиты угольной пылью, точно карманы дымохода.
– Благодарю вас, капитан, – говорит молодой инженер между двумя взмахами лопаты.
Матрос Мэнсон только что свалил с плеч на пол второй мешок и пошел за третьим.
– Не за что, мистер Томпсон.
Крозье бросает взгляд на кочегара Джонсона. Он на четыре года моложе капитана, но выглядит тридцатью годами старше. Все складки и морщины на отмеченном печатью времени лице Джонсона черные от глубоко въевшейся сажи и угольной пыли. Даже беззубые десны у него серые от копоти. Крозье не хочет выговаривать своему инженеру – а следовательно, офицеру, хотя и возведенному в офицерское звание только на время экспедиции, – в присутствии кочегара, но все же говорит:
– Полагаю, мы больше не будем использовать морских пехотинцев в качестве посыльных, коли подобная ситуация возникнет в будущем, в чем я сильно сомневаюсь.
Томпсон кивает, толчком лопаты с лязгом захлопывает железную решетку топки, потом опирается на лопату и велит Джонсону сходить наверх к мистеру Дигглу и принести кофе для него. Крозье рад, что кочегар ушел, но еще больше рад, что решетка закрыта: после холода снаружи от жары в котельной он чувствует легкую дурноту.
При мысли о судьбе инженера капитан испытывает невольное изумление. Мичман Джеймс Томпсон, инженер первого класса, выпускник училища при фабрике паровых двигателей в Вулриче – лучшего в мире полигона для обучения нового поколения инженеров, – здесь, в грязной нижней рубашке, точно простой кочегар, бросает лопатой уголь в топку в котельной затертого льдами корабля, который за последний год с лишним не переместился ни на дюйм собственными силами.
– Мистер Томпсон, – говорит Крозье, – к сожалению, у меня не было возможности побеседовать с вами сегодня после вашего возвращения с «Эребуса». Вам удалось переговорить с мистером Грегори?
Джон Грегори – инженер на флагманском корабле.
– Да, капитан. Мистер Грегори убежден, что с наступлением настоящей зимы они никакими силами не сумеют добраться до поврежденного ведущего вала. Даже если им удастся пробить тоннель во льду и заменить последний сломанный гребной винт на другой, изготовленный на скорую руку, со столь сильно погнутым валом «Эребус» все равно не сможет идти под паром.
Крозье кивает. «Эребус» погнул свой второй вал, когда безрассудно пошел на штурм льдов больше года назад. Флагманский корабль – более тяжелый и с более мощным двигателем – тем летом прокладывал путь через паковые льды, открывая проход для второго судна. Но последнее ледяное поле, на которое они натолкнулись перед тем, как застряли во льдах, оказалось тверже, чем железо экспериментального гребного винта. Тогда же ныряльщики – которые все получили обморожение и едва не умерли – доложили, что не только винт сломался, но и ведущий вал погнулся и треснул.
– Что у них с углем? – спрашивает капитан.
– Угля