Черный гондольер. Фриц Ройтер ЛейберЧитать онлайн книгу.
нелепости. Любой мало-мальски приличный игрок в бридж…
Мысли Нормана перескочили вдруг на предмет, имевший отдаленное отношение к рассуждениям Карра. А если распространить принцип профессора за пределы бриджа? А если предположить, что совпадения и прочие случайности отнюдь не случайны? Если допустить, что существуют люди, способные устраивать их по своему желанию? И это вполне естественно – так почему же его тогда бросает в дрожь?
– Интересно, что могло задержать Ганнисонов? – проговорил профессор Карр. – Не сесть ли нам за стол? Быть может, мы успеем сыграть один роббер, – прибавил он с надеждой.
Дверной звонок положил конец его упованиям.
Ганнисон выглядел так, будто не успел проглотить за ужином последний кусок, а Хульда держалась неприветливее обычного.
– Мы торопились изо всех сил, – бросила она Норману, который распахнул перед ними дверь.
Подобно обеим ранее пришедшим женщинам, она тут же отвернулась от него и подступила с приветствиями и расспросами к Тэнси. Норман испытал неприятное ощущение, похожее на то, которое ему пришлось пережить, когда они, только-только обосновавшись в Хемпнелле, впервые принимали у себя коллег. Тэнси казалась ему беззащитной рядом с тремя другими профессорскими женами.
«Ну и что? – спросил он себя. – По хемпнелловским меркам, агрессивность – первая женская добродетель. Здешние дамы, похоже, не спят ночами, размышляя, как им устранить тех, кто преграждает их мужьям дорогу к президентскому креслу.
А Тэнси… Но ведь Тэнси занималась именно этим; вернее, она говорила, что те занимаются именно этим. Она ни к чему не причастна. Она лишь…» Мысли Нормана перепутались, и он отогнал их подальше.
Игроки разбились на четверки.
Карты словно сговорились сегодня подтвердить теорию Карра. Сдачи были ничем не примечательными, неестественно рядовыми. Никаких длинных мастей; расклад исключительно 4-4-3-2 или 4-3-3-3. «Объявляю одну, беру две; объявляю две, сбрасываю одну».
После второго круга Норман вспомнил о своем проверенном лекарстве от скуки – игре в «Угадай дикаря». Он играл в нее тайно, упражняя наблюдательность. Нужно было представить, что тебя окружают дикари, и попытаться определить, кем бы они были в иной жизни.
Зоркости орла ему не потребовалось.
С мужчинами он разобрался в два счета. Ганнисон, несомненно, был бы вождем племени, наделенным, при всей его власти, ревнивой и мстительной женой. Карр вполне годился на роль корзинщика – бойкий старик с обезьяньей ухмылкой, что сплетает прутья в сложные математические матрицы. Соутелл, разумеется, был бы козлом отпущения, на которого валили бы все вольные и невольные прегрешения.
Зато женщины!
Взять хотя бы его партнершу миссис Ганнисон. Кожа не белая, а смуглая, волосы по-прежнему рыжие, в них сверкают медные украшения, взгляд сохранил жесткость, однако нижняя губа выдается вперед более отчетливо. Не женщина, а гора, превосходящая силой большинство