Искусство распознавать чушь. Как не дать ввести себя в заблуждение и принимать правильные решения. Джон В. ПетрочеллиЧитать онлайн книгу.
помогающие избежать истинности утверждений, использования доказательств и/или подтвержденных знаний: преувеличение или приукрашивание знаний человека, его навыков и компетенций в конкретной области или разговоры на темы, в которых говорящий не разбирается, с целью впечатлить, повлиять или убедить других[17].
Насколько сказанное является чушью прямо пропорционально тому, насколько высказывание основано на истинных тезисах, доказательствах и/или подтвержденных знаниях.
В целом философы и ученые сходятся на мысли о существовании четырех типов подтвержденных знаний.
Во-первых, с точки зрения семантики (что-то найденное в словаре). Например, словарь описывает дерево как «многолетнее растение с твердым стволом и отходящими от него ветвями, образующими крону». Когда мы общаемся, используя определения из словарей, у наших утверждений есть опора.
Во-вторых, когда знание оправдано логическими законами: если A > B и B > C, то A > C. Следуя им, у наших утверждений есть опора.
В-третьих, если знание оправдано системой информации: например, 30 + 11 = 41. Следуя правилам математики, определениям и процессам, мы даем опору суждениям.
В-четвертых, знание можно подтвердить, если его поддерживает эмпирическая информация, которую мы воспринимаем непосредственно органами чувств: например, «перед тобой сейчас лежит книга». Более популярный термин – эмпирические данные. Используя все релевантные эмпирические данные о мире вокруг, мы даем опору суждениям.
Научное определение чуши могло вас немного запутать, ведь само слово встречается куда чаще. Например, если думаете, что вас обсчитали или обманули, вы можете возмутиться: «Что за чушь?» Часто мы говорим так об обычных разговорах: «Да так, о чуши всякой трепались». Иногда с помощью этого слова мы выражаем презрение: «Это все чушь собачья». Но, с моей точки зрения, это все – не чушь. Меня не интересует содержание разговоров. В первую очередь я интересуюсь тем, как люди общаются, их вниманием к доказательствам и подтвержденным данным, а также способами, какие они используют для выдвижения и защиты утверждений. Если я скажу: «Люди считают, что Плутон не планета, но мне неинтересно, как астрофизики определяют его статус. Черт побери, Плутон – планета нашей Солнечной системы», не задумываясь об определении планеты и о том, существуют ли доказательства моего заявления, я несу чушь. В общем, человек, который несет чушь, – тот, кто беззаботно и необдуманно обращается с идеями и информацией[18].
Очевидно, мы не можем иметь взвешенное, основанное на доказательствах мнение по поводу всего на свете. Когда мои друзья или коллеги часами обсуждают что-то вроде машин или новых приложений для смартфона, я чувствую себя не в своей тарелке. Я хочу обсуждать вещи, о которых на самом деле ничего не знаю, и обычно из этого получается чушь. Другими словами, в какой-то степени мы все несем ее – это неизбежная часть жизни. И, несмотря на это, я постараюсь рассказать: как и почему появляется чушь, что крайне
Чушь как объект изучения появилась в 20-страничной статье Франкфурта «О брехне», которая вышла в 1986 г. и стала культовой. Именно в ней было дано определение чуши.
Frankfurt, H. «On bullshit». Raritan Quarterly Review, 6, 81–100, 1986 г. Petrocelli, J. V. «Antecedents of bullshitting». Journal of Experimental Social Psychology, 76, 249–258, 2018.
Несмотря на то что вера человека во что-то или его мнение может быть основано на чуши, простое утверждение (например: «Думаю, что пицца в
Доказательства требуют более четких подтверждений, чтобы не считаться чушью. Помимо этого чушь отличается от ерунды, так как она подразумевает (но не обязательно содержит в себе) правду.
Чушь отличается от пропаганды и навязывания. И то, и другое – способы, часто применяемые политиками, в рекламе и маркетинге, а также в других сферах, где люди пытаются повлиять на мнение населения. Пропаганда играет на эмоциях людей для продвижения какой-то идеологии, обращаясь к страхам, желаниям, предрассудкам и иррациональным надеждам, а не используя рациональные аргументы, при этом создавая искаженный образ мира. Как и лжец, пропагандист знает правду и ограничивает или искажает ее, чтобы повлиять на окружающих. В отличие от них, несущий чушь никак не озабочен истиной и не использует свои слова как инструмент убеждения. Как предполагал Франкфурт, иногда люди склонны нести чушь, чтобы посмотреть на реакцию окружающих или просто из любопытства (каково это – нести чушь). Хотя пропаганда и может включать в себя элементы чуши, не вся чушь – пропаганда.
Petty, R. E., Wells, G. L., Brock, T. C. «Distraction can enhance or reduce yielding to propaganda: Thought disruption versus effort justification». Journal of Personality and Social Psychology, 34, 874–884, 1976.
Пратаканис А., Аронсон, Э. «Эпоха пропаганды: Механизмы убеждения, повседневное использование и злоупотребление». Прайм-ЕВРОЗНАК, 1999.
Sussman, G. «Introduction: The propaganda society». В The propaganda society: Promotional culture and politics in global context (под ред. G. Sussman), 1–21. Peter Lang Publishing Inc, 2011.
Карл Саган иногда называет чушь «чепухой» (англ.
Отсутствие внимания к доказательствам – характеристика несущего чушь, и не стоит ее путать с социопатическим поведением. Социопат не обращает внимания на правила общества вообще, на законы и права окружающих. Помимо этого они зачастую не чувствуют вины и склонны к жестокости. Вероятно, социопаты часто несут чушь, но при этом чушь сама по себе не является признаком социопатии.
Mealey, L. «The sociobiology of sociopathy: An integrated evolutionary model». Behavioral and Brain Sciences, 18, 523–599, 1995. Pemment, J. «Psychopathy versus sociopathy: Why the distinction has become crucial». Aggression and Violent Behavior, 18, 458–461, 2013.