Традиции & Авангард. №1 (12) 2022 г.. Коллектив авторовЧитать онлайн книгу.
на лужице масла, пошла-шла-шла по тарелке, после чего, ловко подтянув к себе крыло, сложилась на удивление быстро, превратившись в розовато-оранжевую самку породы фавероль, а именно в видавшую виды куру с пятью пальцами на лапах, кремовым хохолком и дурацкой бородкой, которую душеед наш, глянув на висевший у окна каирский вирус с изображением надменной фараонши, назвал, не имея на то особых причин (теперь, впрочем, его вера в то, будто причина возникает раньше следствия, была поколеблена), «церемониальной подвесной»… Перекрестившись, чего с ним обычно не случалось, Рыков перевел взгляд на тарелку и похолодел: куриная фараонша, закручиваясь по спирали в воронку (нагнувшись, Пал Палыч заглянул под стол, но никаких приспособлений – впрочем, для чего?.. – не обнаружил), проваливалась в буквальном смысле сквозь пол, но словно бы не до конца: это-то и обескураживало… Когда голова, казалось, уже должна была исчезнуть, неведомая Рыкову сила выталкивала ее обратно, и все повторялось по новой, с той лишь разницей, что заморская дичь раз от раза уменьшалась в размерах, превращаясь из перекормленной самки сначала в невинную цыпу-гриль (на миг Рыкову показались, будто глаза у твари этой – простим доктору грубость – занебеснутые: в точности как у Риты-1… но только на миг), а потом в яйцо, имеющее, как уверяют экстра- и прочие сенсы, форму ауры, в существование которой Пал Палыч с упорством хоминёнка не верил, и иже с ним, потому как в то самое время, когда смиренный автор грызет сии строки, персонаж его совершает один из скачков в то самое Далёко, которое можно назвать просмотровой февральностью, или demo-версией. И что же – ну-ка, ну-ка, – он просматривает?
А просматривает он клетку из витой проволоки – ту самую клетку-батарею, где свет горит почти круглосуточно, а существо, расположившееся аккурат под лампами, уточняет, что «эти твари» несутся каждые тридцать два часа – каждые тридцать два часа четырнадцать месяцев кряду, после чего забиваются, и… «ЗАбиваются?» – выдыхает Рыков, впервые полюбопытствовавший, почему ЗА-, а не У-, и замечает хоминида с раскаленным ножом, спешащего ptichku – во избежание внутривидового каннибализма, поясняет существо – обес – что-что? – клювить. «Рита-а-а, ко мне…» – только и смог крикнуть Пал Палыч, подбежавшая Рита-2 лизнула его руку и, поджав уши, завыла.
Стоит ли говорить, что аппетит пропал напрочь? Мало того, что секунду назад Рыков побывал в аду – все это цветочки: десятки – сотни? он не ведал! – голов заполнили дом, тут же впитавший в себя запахи крови и экскрементов, – так и смердит, верно, смерть, догадался Рыков, на ум которому приходила меж тем всякая чушь: крестоматийное, скажем, «Хоминляндия есть игра природы, а не игра ума» или эстетское «Случай, который мог бы произойти, заканчивается фигой», что, впрочем, не избавляло Пал Палыча от, как называл он картинки, поллюцинаций. Шеренги кур и гусей, свиней и кроликов, овец и лошадей тянулись, казалось, до горизонта. Приглядевшись, Пал Палыч различил и быков, и молочных коров, и телят с ягнятами…