Тормози, приехали! Русский менталитет на немецкой кухне. Галина ХэндусЧитать онлайн книгу.
силы и земель, боюсь, не растеряли бы их наследники мои…
Я, Иоанн lV Божею милостию, великий царь и великий князь Иоанн Васильевич всея Руси, Владимирский, Московский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский, государь Псковский, великий князь Смоленский, Тверской, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных, государь и великий князь Новогорода Низовской земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Вудорский, Обдорский, Кондийский и иных, и всех сибирских земель и северных стран повелитель и государь земли вифленской и иных.
Аз есмь царь! Тако и умирать не страшно. Цвети, прирастай казной, земля русская, полнись народом работящим да царями разумными…
Царь давно заснул. Ванька играл все тише, боясь остановиться и окрик суровый услышать. Кто знает, что у царя в голове рои́тся. То он пряник в руку сунет, а то ни за что на конюшню под розги отправит. Непонятный царь, грозный…
Глава 3. По-родственному
Машина быстро мчится в сторону Франкфурта-на-Майне. В пятницу на автобанах суета, но пробки начинаются после обеда. К концу рабочей недели все торопятся – кто домой, кто к маме на блины или к сосискам с пивом. С утра автобан дышит спокойно – фуры развозят товары, частные машины спешат по рабочим или личным делам. Мы с Ханнесом за рулем с раннего утра. Большой поток машин только греет моторы, рычит в предвкушении скорого отдыха, ждет обеденного часа, чтобы разом ринуться к выходным. А нам все равно, не боимся мы ни волка, ни совы! Спокойствие – основа жизни без инфаркта.
Мимо проносятся полуголые леса с остатками листвы на ветвях, до сантиметра размеченные съезды, большие или скромные автостоянки с запахом крепкого кофе. Но сейчас не до приятных ароматов. Заляпанное свежей кредитной задолженностью БМВ несет нас в гости. Я честно отсидела за рулем первые сто километров пути, теперь очередь Ханнеса. Все согласно устной семейной договоренности. При пересменке в придорожном кафе я могла бы с устатку хлебнуть шампанского, но не хлебнула – в дороге, кроме капучино, ничего больше не пьется. Ханнесу тоже достался глоток кофе: ему за руль. Дорога дальняя, гладкая, дождь закончился, душа на месте.
В виде исключения мы посвятили путешествию к родственникам не один, а два дня. Мария-Луиза дожила до преклонных девяноста лет. Давно стала заговариваться, не узнает сыновей, не может себя обслуживать. Старший сын Фриц Фердинанд никак не хочет расставаться с мамой, но и его долготерпению пришел конец. Не так просто ухаживать за тяжело больным человеком двадцать четыре часа в сутки. Даже если этот человек – горячо любимая мама. В течение последних лет братец Фру по телефону обсуждал с Ханнесом варианты – в какой из домов для престарелых определить маму. С кем еще обсуждать, как не с единственным близким родственником? Впрочем, обсуждать – не совсем верно. Он ставил брата в известность о многочисленных вояжах