Тоска по дому. Эшколь НевоЧитать онлайн книгу.
в гостиной раскрытую книгу; она точно была чем-то занята, но только сказала:
– Предупреждаю тебя, Сима, что я не очень-то разбираюсь в детях.
А я ей сказала:
– Отлично, моя милая, это и есть твой шанс: потренируешься на чужих детях, прежде чем заводить своих.
Она засмеялась всем своим телом – все овечки зашевелились – и сказала:
– До этого еще очень далеко.
На это я ей ответила:
– Почему же? Сколько тебе лет, что ты так говоришь?
Она:
– Двадцать шесть, то есть через месяц у меня день рождения.
Я ей говорю:
– Вот потеха, мне тоже двадцать шесть.
Она открыла свои большие глаза и сказала:
– Неправда, ты меня разыгрываешь.
Я прикинулась обиженной:
– Почему? Я выгляжу такой старой?
Тут она покраснела, бедняжка, начала заикаться:
– Нет, нет, с какой стати, я просто подумала, из-за детей, чего это вдруг, Сима, ты выглядишь великолепно, даже Амир так сказал.
– Спасибо, спасибо, – сказала я, сделала позу «красавицы Нила»: вздернула нос, подобрала волосы движением, которое очень любит Моше, и снова все овцы на ее пижаме зашевелились, а потом наступила тишина, и каждая из нас мысленно производила сравнение. Мне кажется, она немного меня жалела, но не уверена, а сама я в эту минуту чуть-чуть пожалела, что утром не накрасилась. Во всяком случае, я подвела черту:
– Ялла, милая, соберись, я тебя жду.
Она ответила:
– Через пятнадцать минут я буду у тебя, только приму душ.
Дожидаясь, пока придет Ноа, я чистила апельсин для Лирона и думала: «Нечего меня жалеть». Верно, я не хожу в университет каждый день, не наряжаюсь, как она, в красивые юбки (какие у нее ноги, прямо манекенщица!). Это правда, я не встречаю элегантных парней, не сижу в кафетерии, не расхаживаю с фотокамерой последней модели, которая стоит по меньшей мере десять тысяч шекелей (так Моше говорит), но все это не стоит и минуты, проведенной с детьми. Например, вчера, когда Лилах, моя младшенькая, исследовала большой палец моей руки: разглядывала его, тянула, совала себе в рот. Затем она занялась моим мизинцем. Я чуть со смеху не померла от ее серьезности и основательности. А неделю назад Лирон с серьезным лицом сказал мне: «Мама, ты самая красивая из всех девочек, и я хочу, когда вырасту, на тебе жениться». Что может с этим сравниться? Кроме того, я еще вернусь к учебе. С Моше об этом уже договорено. Когда дети чуть подрастут. Я еще выучусь и буду работать по специальности, как профессионал. Это не горит. Всякая отсрочка к добру, как говорится. Вот о чем я размышляла, когда чистила апельсин для Лирона. Лилах начала плакать. Так это всегда. Каждый раз, когда Лирон что-нибудь получает, она начинает завывать. Даже если совсем этого не хочет. Я пощекотала ступни ее ножек, чтобы она успокоилась, и протянула свою вторую руку к блюду с апельсинами, но тут услышала шаги за дверью и подумала, что это Ноа. Я положила апельсин на стол и поднялась, чтобы открыть ей.
Арабский рабочий, один из тех, что работают у Мадмони, поднимался по лестнице полукругом, ведущей к Аврааму и Джине. «Простите,