Миразмы о Стразле. Сергей Валерьевич БелокрыльцевЧитать онлайн книгу.
несётся драчливый гений. Переживаю второе нападение Архива.
Гордей с двумя баклахами венерианского спустился на улицу. Мы следом поцапали. Выходим, а его уж нет, как и пивца, им забранного. Переживаю третье нападение Архива. Заваливаемся в больничку. Пока правщик мяса и костей штопал, Архив развлекал его сказом о сломанной ноге, что у него теперь 24 шрама и что он занял второе местечко среди боксёров по всему Гробыву. Сказывая, беспрестанно махал неугомонными своими ручонками и мотал беспокойной своей дыней. И, сидя на хирургическом столе, ножонками своими кривинькими, исшрамлёными болтал. Правщик, извлечённый из себя, в ярости махнул иглой с ниткой, едва не разодрав зашитый наполовину шрам. И послал болтливого Архива на хуй. Гений бокса умолк как радио, брошенное в воду, и замер. Правщик мяса и костей доштопал в благословенной тишине и славном покое.
Попёрлись обратно. Архив самодовольно поглаживал 24-ый шрам, а я задавался вопросом, куда съебался Гордей? Чужое. Венерианское. Пойло. Две полторашки. Всего лишь. А всё равно жалко. И тут перед нашими ликами возникло оранжевое пятно с чёрной рваной обводкой и расширилось настока, что два барана проскочат. С третьим на спинах. Из портала выперся Гордей. В солнцезащитных очках с ярко-жёлтой оправой и круглыми выпуклыми стёклами, синими, как топаз. В лапене фужер в строгих геометрических узорах золотистого глиттера. А в фужере сиреневый коктейль, красный зонтик и долька некого дерьма.
– Чё, Стразл, прав кто? – ухмыляется, очки задрав на лбину. Крышку пивную показывает, с рисунком победным. – Мне две недели расслабона на Венере выпало! Первому из всех землян! Разрешили прихватить немного знакомых морд, чтоб веселее было. Рвём Венеру, парни?
– На работу завтра, – грю. И дивлюсь. Бывает, такое сболтнёшь, самому потом стыдно.
– А кто сказал, что завтра на работу? – захохотал Гордей и отпил из фужера.
В портале заманчиво переливалось что-то мутно-искристое, что-то манящее своим внеземным содержанием.
– А чё, бля, фука, пофли! – крикнул пьяный Архив. – За новыми шфамами!
Разбежался и сиганул в портал, профессионально, как в закрытое окно, ручилами копилку прикрыв и бочилой развернувшись.
Мы бросились за ним и тоже попрыгали в портал. Не зря всё, не напрасно.
Чудище на холме
Меня бросила любимая девка, блондинка. Бросила по духовным непоняткам и материальным соображениям. Сказанула, собирай манатки и выметайся. И бросила. Я собрал и умотал. Расставаться с любимыми мне тяжко и я не рождён для долгих отношений и совместного проживания. Противоречие-с, внутренний конфликт. Для долгих отношений и совместного проживания необходимы ответственность и мужество. У меня этого нет. Я рождён для малого, всего лишь для совместного возлежания. Я скромен, мне этого вполне хватает и развивать этот навык не собираюсь. Поняв это, она бросила меня. Какое отношение к жизни, таков и кисмет. Всё закономерно, причин для нытья нет. Это на трезвую дыню. На пьяную дыню причины