№333, или Притворись, что любишь 2. Диана РымарьЧитать онлайн книгу.
окошко, осколки сыплются на пол. Его рука пытается дотянуться до хлипкого замка, который находится прямо под дверной ручкой, и тут я без всякой жалости полосую его руку ножницами.
– Охренела, стерва! – визжит он.
Снова пытается просунуть руку, и снова я полосую его ножницами.
– Ах ты… – орет он так, что мои барабанные перепонки начинают лопаться.
И со всего размаху бьет дверь плечом.
«Ну всё, писец котяткам!»
Прижимаюсь спиной к стене, вздрагиваю от нового удара. Дверь жалобно стонет и вылетает с третьего толчка. Роман вваливается в комнату и по инерции падает на пол.
Не веря своей удаче, тут же выскакиваю в коридор. Войтов не успевает подняться, пытается схватить за ногу, бью его пяткой по лбу и что есть мочи несусь в прихожую.
Он следом, почти догоняет, но я в последний момент всё же успеваю повернуть ключ в замке железной двери.
В эту самую секунду Роман хватает меня за волосы, отшвыривает на пол, пинает в бок, заводит ногу для нового пинка, однако полицейские уже в прихожей. Они хватают его, оттаскивают от меня, а я остаюсь на полу, корчусь от боли в боку и чувствую, как щеки влажнеют от слез.
– Рома, я не виновата! – кричу изо всех сил. – Не виновата, слышишь?
Делаю это исключительно для своей защиты. Мне сто лет не нужно, чтобы он хоть кому-то ляпнул, что я могла приложить руку к его аресту.
Он слышит меня, еще как слышит, потому что сразу начинает крыть меня русским народным трехэтажным.
Кое-как выползаю на лестничную клетку и вижу, как Романа утыкают мордой прямо в грязный пол. От такого зрелища душа радуется, хотя силюсь изобразить скорбный вид. Смотрю, как Войтов морщится от боли, видно, тоже получил сапогом в бок.
А Роман матерится, скалится на меня, и его шрам S-образной формы при этом складывается в гармошку, делая его рожу еще отвратительнее.
«Скалься, сколько тебе влезет, сволочь ты эдакая! Ничего ты мне уже не сделаешь!»
После того, как Войтова уводят, меня долго расспрашивают следователи, обшаривают каждый уголок в квартире. Меня даже осматривает вызванный кем-то из них врач, хотя я говорю, что со мной всё в порядке.
На все их вопросы отвечаю, что Роман не делился со мной информацией о работе. Не знаю ничего ценного за исключением типичных знаний женщины, несколько лет прожившей бок о бок с мужчиной.
Им не скоро надоедает задавать мне вопросы, и всё же настает блаженное время, когда они оставляют меня одну.
Мне хочется забраться под горячий душ, смыть с себя все следы сегодняшнего вечера, но не могу, я должна действовать по протоколу – трижды гореть его составителям в самом жарком адовом котле.
Достаю телефон, звоню диспетчеру фонда, говорю кодовую фразу:
– Джентльмен отправился в отпуск.
Стандартный код, обозначающий либо смерть хозяина, либо проблемы с законом. Чертов джентльмен… чтоб его триста раз изнасиловали в тюрьме. Как по мне, это слово совершенно не подходит тварям, которые зачастую являются клиентами фонда, но там их называют только так.
После