В неожиданном рейсе. Виктор КрасильниковЧитать онлайн книгу.
стало поспособней плевать. Поскольку вся скопленная Сталиным на то дело финансовая заначка тем лысым профукалась. Посевные площади России обречённо скукожились в два раза. Вот когда начали вымирать наши деревни! Но это ничуть не заботило первого пустобрёха и раздербанщика великой страны.
Правда, под дикую неразбериху незаметно для американцев построили космодром. Увы, теперь и он не наш. Унизительная его аренда, умыкнутые заодно по пьяному ельцинскому разделу несколько русских областей[12] – скорбный всем урок.
Нипочёмный док
Для старых моряков, обретающихся на покое или затянутых в дачную воронку, есть несколько заветных, ключевых словечек. Произнеси их – кивнут седыми головушками, попробуют приосаниться. Не мешкая, выразят полную приязнь к вам, на какую способны отзывчивые люди.
Одно из таких, по сути, пароль: Игарка. Вот и у меня замирает от его памятного звучания благодарное сердце. Разом вспомнится, что когда-то был молод. Палубы и плиты машинных отделений снова станут привычней асфальта улиц.
Полноводный, чистейший Енисей, как и тогда, потрясёт воображение. Вся красота земли вберётся в его заповедную дорогу к океану вечных льдов. Вновь проводит борта лесовоза островерхая, на разные оттенки сине-зелёная тайга при державной реке. Рыбацкие становища будто пахнут по ветерку царской ушицей. Уколют жалостью проплешины брошенных деревень. Эти немые свидетели русских непрочитанных трагедий.
Из-под среза берега нежданно высунется древний скальный пласт. Мол, мамонтов помню, братец ты мой. Знашь, куды они все стырились?
А восход солнца во всей роскоши намытых небес без заводских и всяческих труб?! То ли ещё коренилось там с рождения мира!
Однако ж нужно внести некую особую поправочку. Любой человек в каждом возрасте живёт по меняющемуся своему разумению. Прилепляется душа-невольница к сиюминутному, кажущемуся обманчиво важным. Не до того ей и не до этого. Но пройдёт золотое, крендельное времечко, канет в никуда. «Ай-яй», выяснится. Настоящее-то вот где было! Нечем проплывшего когда-то за бортами теплохода равноценно заменить. Обманулся, никак.
Кроме того, что нас отвлекало, пусть-ка скудность прошедших времён засветится. В коммунистической серятине непозволительно жалким выглядел со стороны почти каждый. Лишь допущенные в разной степени к западному миру могли модничать, кой-чё эдакое иметь. Та прелесть вроде нынешнего китайского, турецкого шмотья, смешно сказать, вызывала местечковый фурор. Помимо подконтрольных таможне забугорных отоварок спесивился в портах бахерностью магазин «Альбатрос». Стольные грады Москва, Ленинград выпендривались крейзово подававшей себя «Берёзкой».
В первые захаживали моряки, их подруги, тёмные личности, перекупившие отрывные чеки Внешторгбанка. Вторые, с гораздо люксовым выбором на полках, продавали уже за валюту. Все к той данности системы притёрлись. Чесняги розово грезили недоступное однажды заработать. Склонные преступить закон смекали, как бы в одночасье разжиться
Павлодарская с гл. городом Павлодар; Семипалатенская с гл. городом Семипалатинск; Акмолинская с гл. городом Акмолинск; Петропавловская с гл. городом Петропавловск (не путать его с камчатским).
Территории Семиреченского Казачьего войска с городом Верный (Алма-Ата).
Большая часть территории Уральского Казачьего войска с городом Уральск.
Каждый русский топоним, естественно, теперь заменен.