Лето злых духов Убумэ. Нацухико КёгокуЧитать онлайн книгу.
в данном случае означает что-то, в чем ты не можешь быть уверен? – язвительно уточнил я.
– Именно, – ответил он не моргнув глазом. – Суть принципа неопределенности в том, что чем точнее ты можешь измерить одну характеристику элементарной частицы, тем менее точно ты можешь измерить вторую. То есть, пока ты измеряешь импульс или количество движения атома, его положение меняется, а когда пытаешься установить его положение, меняется его импульс.
– Разве нельзя измерить то и другое одновременно?
– Судя по всему, нет. В то мгновение, когда положение атома определено, его импульс совершенно неизмерим. А когда установлен его импульс, невозможно сказать, где он в данный момент находится. Но самое главное вот что: пока ты не измерил параметры атома и ничего о нем не выяснил, он вообще в действительности не существует тем предсказуемым, измеримым образом, каким существуют более крупные физические объекты. Если попробовать описать это иначе, то получится, что в то самое мгновение, когда наблюдатель измеряет параметры атома, этот атом впервые обретает измеримую форму и характеристики, но до этого самого момента он может быть описан лишь с точки зрения вероятностей. Необычная идея для естественных наук, не так ли? Следуя этой идее, мы можем сказать, что, лишь когда я открыл крышку этой баночки, ее содержимое обрело форму и содержание и превратилось в печенье.
– Ты уверен, что эту теорию выдвинул ученый? Если это правда, разве не делает это всю нашу повседневную жизнь ужасно нестабильной и беспокойной? Откуда нам знать, что происходит где бы то ни было, пока мы не смотрим? Это похоже на мир, сделанный из желатина.
Кёгокудо усмехнулся:
– Многие с этим не согласились, но, насколько мне известно, ни у кого не было достаточно убедительных аргументов, чтобы это опровергнуть. Я читал, что даже Эйнштейн не желал иметь с этим ничего общего. И все же я полагаю, что эта теория со временем разовьется в очень важную область исследований.
– Ну если даже Эйнштейн был против нее, то она, скорее всего, ошибочна. Это большое облегчение. Если мы не можем верить нашему мозгу и законам естественных наук, управляющим этим миром, то чему вообще мы можем доверять и в чем можем найти опору?
– Заметь, что профессор Эйнштейн никогда не отрицал принцип неопределенности – он просто не хотел иметь с ним ничего общего. Я думаю, тот противоречил его эстетике. В любом случае квантовая механика впервые со времен Декарта создала ситуацию, когда мы не можем быть уверены, что наблюдателя и наблюдаемый объект возможно отделить друг от друга. Потому что сам акт наблюдения влияет на объект – если вдуматься, то это становится очевидным. Так или иначе, наиболее точные результаты наблюдений можно получить, когда объект не осведомлен о том, что за ним наблюдают. Итак, мы можем сформулировать гипотезу, которая следует из квантовой механики, а именно: этот мир, включая прошлое, создается задним числом в тот момент, когда мы на него смотрим.
– Эй, постой! Это что, по-твоему, наука? – На мгновение