Уйти и не вернуться. Ли ХочхольЧитать онлайн книгу.
сходите к ним? И им, и вам будет полезно: они у вас чему-нибудь поучатся, а вы их узнаете получше. Ну давайте, пойдемте скорее, пойдемте.
– Ладно, как скажете. Хотя мы ваших дел не знаем, но пойдемте посмотрим.
Квансок льстиво возразил:
– Э, как вы можете так говорить. Как не знаете наших дел? Наоборот, нам не обойтись без вашей помощи. Без вас у нас ничего не получится. Вот я, например. Что я знаю про либерализм или демократию? Ничего не знаю. Хотя я являюсь помощником главы управы по внешним делам. Вообще, ужас!
Уже осеннее солнце приближалось к полудню. Как раз в это время Квансок вышел из управы. Пиджак по-прежнему был только накинут на плечи. Поскрипывали его желтые остроносые полуботинки, которые он берег как зеницу ока и не надевал уже несколько лет. Квансок шел по деревне с таким видом, будто дел у него невпроворот и он готов наброситься на любого, кто хоть чуть-чуть сомневается в его занятости. Почти в каждом доме, мимо которого он проходил, громко лаяли собаки.
– Вот сучье племя, до сих пор не знаете, кто я такой. – Вытаращив глаза, Квансок замахивался руками, словно хотел их ударить, и громко кричал: – Сегодня фотографируемся для паспорта, все должны явиться. Собирайтесь под деревом, что у деревенской управы.
После этого видимо с кухонь, до Квансока доносился сдерживаемый смех деревенских женщин. Тогда на его лице явно отражалось раздражение, но, понимая, что сердиться на них глупо, тут же исчезало, и он сам начинал ухмыляться.
Жители деревни стали собираться под деревом, с которого опала уже вся листва. Женщины, как всегда, или стесняясь, или радуясь встрече, галдели и смеялись, прикрывая рукой рот. Волосы были собраны в пучок, на лице был макияж. Однако было видно, что макияж сделан неумело, была заметна только белая, как мука, пудра. Тем не менее вскоре они уже не стеснялись, громко разговаривали и весело смеялись. Но иногда, боясь упреков стариков, сидевших поодаль, скрестив на груди руки, женщины с опаской поглядывали в их сторону. Только невестка распорядителя Церемонии жертвоприношения духам деревни шутками веселила народ, не обращая внимания на стариков.
Среди всех женщин особо выделялась одна, жена Инхвана, вокруг которой толпились все остальные. В отличие от других женщин волосы у нее были завитые, кофточка была нежно-голубого цвета, макияж тоже был сделан очень умело: лицо выглядело естественным, а не разукрашенным, как у клоуна, спокойная поза была преисполнена достоинства. Даже когда слушала разговоры женщин, она с отсутствующим взглядом иногда или кивала головой, или презрительно улыбалась.
Ходили слухи, что замуж за Инхвана эта женщина вышла по любви. Она училась в городе в женской школе, а Инхван в это время ходил в одну частную школу в Сеуле. Они впервые встретились в утреннем поезде, когда ехали на море в Сончжон. Для большинства деревенских женщин история их любви представлялась такой необыкновенной, какая бывает только в сказках. Сравнивая свое замужество, когда им пришлось выйти замуж не по любви, а по воле родителей, они понимали, что их молодость была безжалостно загублена.
Отец