Рыцари былого и грядущего. III том. Сергей Юрьевич КаткановЧитать онлайн книгу.
темницу, где он своих ног и рук не разглядит». Вот вспоминает английский тамплиер – священник Джон Стоук: «Де Моле потребовал, чтобы Джон отрекся от Христа, а когда тот стал колебаться, пригрозил, что бросит его в тюрьму. Двое присутствовавших при этом тамплиеров обнажили мечи». А вот говорит Жоффруа де Шарне: «Брат Амори де Ла Рош сказал мне, что я не должен верить в того, чей образ изображен на распятии, так как это был лжепророк, и он не был Богом».
Это лишь примеры, деталей можно привести очень много, они весьма разнообразны и редко повторяются, что доказывает их подлинность. При этом совершенно невозможно заподозрить такое большое количество бесхитростных рубак в склонности к устному художественному творчеству.
Наиболее убедительно выглядят такие признаний, которые ни как не могли быть продиктованы инквизиторами, потому что не очень-то были им выгодны. Многие тамплиеры рассказывали, что их сначала принуждали отречься от Христа, а потом заставляли в этом исповедаться.
Когда один тамплиер стал протестовать против отречения, которого от него требовали, его совесть заставили замолчать, сказав ему: «Перестаньте, бестолковый, вы потом расскажете об этом на исповеди».
Тамплиер Жан де Пон-л'Эвек говорил, что в качестве наказания за отречение его исповедник-францисканец повелел ему поститься по пятницам и запретил целый год снимать рубашку. Епитимья, конечно, смехотворная, потому что устав и так это предписывал. Очевидно, неловко было сурово наказывать за то, к чему сами же и принуждали, но это всё – таки епитимья, а её накладывают за грех.
Жану де л'Омону, сержанту парижской епархии, наставник просто сказал, после того, как он плюнул рядом с крестом: «Кретин, иди теперь исповедаться!»
Эти признания дышат максимальной подлинностью, потому что даже законченный параноик не смог бы выдумать такую ни с чем не сообразную и ни на что не похожую практику. Инквизиторы тоже не могли этого придумать, потому что с них требовали обличение богоотступничества Ордена, а показания о том, что тамплиеры каялись в отречении, разрушали стройную картину богоотступничества. Такие признания могли быть сделаны лишь по одной причине – это была правда, и записана эта правда могла быть лишь из соображений добросовестного ведения дела.
– А ведь, к слову сказать, эти признания еще раз доказывают, что в Ордене не было ни какой ереси, если отречение от Христа считалось грехом, в котором теперь надо покаяться на исповеди. Нелепо было бы вступить в тайное братство катаров, за что наставник-катар называет тебя кретином и посылает каяться в том, что ты выполнил его распоряжение. Поэтому приходиться окончательно признать ошибочным вывод Ги Фо: «отречение от Христа и плевание на распятие должны были означать тайное принятие веры или идеала, отличных от христианства». Это ложь. Ни какой «ереси тамплиеров» не существовало.
– Это так, хотя мы сейчас не об этом. Сейчас нам важно, что эти признания доказывают: отречение от Христа в Ордене действительно практиковалось.
–Но