Эдуард I. Вадим УстиновЧитать онлайн книгу.
rel="nofollow" href="#n_4" type="note">[4]. Как и Хейвлок, Эдуард ратовал за установление и поддержание правопорядка в своем королевстве, боролся с коррупцией среди своих слуг, занимавших ответственные должности. Подобно Хейвлоку, он советовался со своими парламентами. Так же как Хейвлок, Эдуард довольно долго ждал того момента, когда судьба позволит ему взойти на трон. Между реальным прототипом и его литературным воплощением существовало прямое физическое сходство: они оба были мощного телосложения, высокими, превосходно обученными воинами. В Хейвлоке воплотилась концепция идеального короля, каким он виделся низшим классам – и Эдуард I очень точно соответствовал ей в народном сознании по всем параметрам.
Деяния короля нашли отражение не только в литературных образах. Роскошная «Псалтирь с ветряной мельницей» конца XIII века знаменита тем, что в ней уникальным образом оформлен псалом 1. Вопреки всем правилам и традициям, декорированным, цветным и увеличенным в размере был не только инициал (или по-русски буквица), но и вторая буква. Псалом начинался на латыни словами «Beatus vir qui…», и второй буквицей оказалась «E» – первая буква в имени Edward. И это далеко не все: внутри ее художник изобразил суд Соломона и ветряную мельницу. Стоит напомнить, что в 1297 году Эдуард I чуть не погиб, когда его конь испугался ветряной мельницы в Уинчелси и спрыгнул с высокой насыпи. По общему мнению, спас короля тогда его божественный защитник – ангел-хранитель.
Что касается изображения суда Соломона, то в псалме 1 далее говорится: «Но в законе Господа воля его, и о законе Его размышляет он и день и ночь»{5}. Отправляющий правосудие Соломон однозначно отождествлялся с Эдуардом I, который уже среди современников имел репутацию короля-законодателя. Некоторые даже не шутя считали английского монарха воплощением Соломона[5].
Подобного рода сравнения были весьма распространенным явлением. Так, в «Хронике Бери-Сент-Эдмундс» отмечалось: «Эдуард король Англии как будто второй Соломон во всех делах своих проявлял себя до сих пор отважным, благородным и славным»[6]. Надгробная речь Джона из Лондона, вестминстерского монаха, именуемая Commendatio Lamentabilis, включала в себя такой пассаж – Соломон сочинял притчи и песни, в которых прославлял церковь, а Эдуард издавал законы и статуты, и были они как солнце и луна, умиротворяющие священничество, а также королевство[7]. Да и сам Эдуард I, как бы ощущая свое внутреннее родство с царем Соломоном, всю жизнь стремился в Святую землю и желал умереть именно там, хотя судьбой ему было предопределено скончаться во время очередного похода в Шотландию.
Часть первая. Цветок рыцарственности
Глава первая. Беститульный принц
Шел 1235 год. Англия с трудом оправлялась от жестокой морозной зимы, которая выпала на ее долю уже второй раз подряд. Следствием природного катаклизма стал голод, только в Лондоне
Пс. 1:2.
The Chronicle of Bury St Edmunds, 1212–1301 / Ed. A. Gransden. Edinburgh – London, 1964. P. 117.
Chronicles of the Reigns of Edward I and Edward II / Ed. W. Stubbs. Vol. II. L., 1882. P. 13.