Антропологическая психология Бориса Ананьева. Н. А. ЛогиноваЧитать онлайн книгу.
его мировоззрения, всегда высоко оценивал главную, антропологическую, нацеленность В. М. Бехтерева на всестороннее и объективное изучение человека как материального носителя психики. Знакомство с историей психологической науки приводит к выводу о преемственности научных школ Б. Г. Ананьева и В. М. Бехтерева не только в принципах исследования, но и в стиле научного поведения ученых (Логинова, 1990, 2006). Их отличали демократизм, общественная активность, живая связь с современностью Они были самозабвенно увлечены наукой, стремились связать ее с практикой медицины, образования, производства. И Бехтерев и Ананьев были талантливыми педагогами, воспитателями новых поколений ученых и практиков.
Сотрудники института очень скоро оценили выдающиеся способности Б. Г. Ананьева и признали в нем не ученика, а равноправного коллегу. Энергичный и увлеченный, полный идей и чувств, готовый к действию, он везде успевал и всем интересовался. Активно участвуя в работе Методологической комиссии Института мозга (его избрали ее ученым секретарем), Ананьев основательно штудировал философские труды Гегеля и Маркса, изучал работы Н. Е. Введенского, И. П. Павлова, А. Н. Северцова, А. А. Ухтомского, Ч. Шеррингтона, конечно же, В. М. Бехтерева, зарубежных и отечественных психологов того времени.
На рубеже 1920-1930-х годов Б. Г. Ананьев обдумывал и формулировал принципы организации научного труда и организации личной жизни ученого. В его самых ранних сочинениях виден отсвет интенсивной внутренней работы, которая привела к созданию личной философии человека науки. Принципами этой личной философии явились демократизм и коллективизм научного труда, взаимодействие научных школ, неприятие «школьного шовинизма», когда превозносят только собственные достижения и точку зрения и не желают видеть достоинства и результаты коллег из других школ. «Максимум творческого эффекта в науке возможен только при ликвидации всяких феодальных пережитков в науке (например, „школьного шовинизма“, „борьбы за кафедры“) и при полном организованном сотрудничестве различных отделов и методик единой науки с единым познавательным методом» (Ананьев, 1930а, с. 73). В ранних статьях Ананьев высказывает мысли, имеющие методологическое значение. Он считает, что «методология и логика данной науки есть основная проблема научного строительства в наших условиях. Систематическая разработка их есть дело углубленного, творческого длительного процесса; поэтому вопрос об организации этого процесса, кристаллизации его в систему есть основное задание, даваемое эпохой» (Ананьев, 1929а, с. 13). Двадцатидвухлетний Ананьев ставит вопросы о классификации наук, относительности, историчности границ между ними, диффузии, взаимопроникновении наук. Он указывает на вред упрощающего редукционизма, биологизаторства в изучении проблем личности и пишет: «Всякое социальное влияние на человека преформируется через биологические механизмы, но биологические механизмы есть пластический материал, преформируемый развивающейся социальной системой»