Русский смысл. Сергей Юрьевич КаткановЧитать онлайн книгу.

      Если бы Традиция была самостоятельной и высшей ценностью, христианства не возникло бы вообще. Когда святые апостолы шли проповедовать язычникам, они разрушали местные Традиции. Когда святой равноапостольный князь Владимир крестил Русь, он совершил один из величайших в истории актов отречения от Традиции. И Русь ещё не один век лихорадило, но это было ради Истины, которая в конечном итоге вошла в нашу кровь, вросла в нашу почву. Величайшее счастье быть русским – это счастье слияния Истины и Традиции. Истина, и почва, и кровь для русских неразделимы. Но не всем так повезло.

      Поэтому для русского православного сознания диковато звучат слова Александра Дугина: «Евразийские конфессии, будучи догматически различными и несводимыми к общей схеме, имеют ряд черт, их сближающих. Это касается психологического типа восточной религиозности, более созерцательной, нежели деятельной, более парадоксальной, нежели рационалистической, более связанной с вечным аспектом вещей, нежели с историческим процессом. Эти общие психологические черты дают основания для союза традиционных евразийских конфессий без того, чтобы смешивать их вероисповедные принципы… Союз традиционных религий Евразии должен представлять собой неполитическое культурное соглашение, основанное на соблюдении суверенных прав конфессиональной свободы…»

      В первой части этой цитаты много правды. Самурай мне, конечно, ближе, чем ковбой. И конфуцианец гораздо интереснее, чем вольтерьянец. И я скорее буду читать Упанишады, чем Лютера. Но отсюда ни как не следует возможность «союза традиционных религий». Ментальная близость имеет мало значения перед лицом Истины. В конечном итоге православный американец мне брат, а русский безбожник – нет, хотя любой русский мне ментально ближе любого американца. Я понимаю, что в американской голове православие может преломляться уж очень специфично, но вот об этом и можно говорить – есть база для диалога. А вот когда речь зайдет о будущем России, с русским безбожником мне говорить совсем не о чем, и общность ментальности нас не выручит, у нас диаметрально противоположные ценности.

      Не надо преувеличивать значение типа религиозности, значение имеет только содержание религии. Дугин, видимо, этого не понимает, поскольку призывает к «конструктивному солидарному диалогу традиционных для России конфессий – православия, ислама, иудаизма, буддизма…» Ни какой диалог между религиями невозможен. Все сделали свой выбор. Все будут при своём. Как совершенно верно говорилось в клятве янычара: «Вы – по одну сторону, мы – по другую». Любая попытка межрелигиозного диалога неизбежно превратиться в экуменические игрища, направленные как раз на разрушение традиций. Тем более невозможен ни какой союз религий. Если Истина – у нас, а другие так не считают, то какой тут союз? Мы не можем, когда говорим о религии, не затрагивать «догматических различий», потому что тогда любой разговор становится абсолютно бессодержательным, а потому бессмысленным.

      Возможен,