Когда опускается ночь. Уилки КоллинзЧитать онлайн книгу.
мистер художник, – продолжал он, когда я придал ему нужное положение (он потребовал портрет анфас, поскольку тогда городской совет получил бы больше за свои деньги), – должно быть, нечасто вам попадается столь выгодная работа, верно?
– Не слишком часто, – согласился я. – Я не был бы бедняком, если бы на меня постоянно сваливались заказы на портреты в полный рост.
– Вы – и бедняк?! – презрительно воскликнул мистер Бокшес. – Я выдвигаю возражения против этого утверждения с самого начала. Между прочим, на вас хороший суконный сюртук, свежая рубашка, вы гладко выбриты. У вас щеголеватый вид человека, спавшего в чистой постели и отменно позавтракавшего. Нечего тут нести мне чепуху о бедности, ведь я знаю, что это такое. Бедность – это значит выглядеть пугалом, чувствовать себя пугалом и терпеть обращение как с пугалом. Вот каким я был, позвольте сообщить, когда задумался, не пойти ли в юриспруденцию. Бедность, тоже мне! Берет ли вас оторопь, мистер художник, когда вы вспоминаете самого себя в двадцать лет? Меня – берет, даю вам честное слово.
Он до того раздраженно заерзал в кресле, что я в интересах своей работы был вынужден попытаться успокоить его:
– Должно быть, при вашем нынешнем благоденствии приятно бывает иногда вспомнить прошлое и все те ступени, которые вы преодолели на пути от бедности к достатку, а оттуда – к нынешнему своему богатству.
– Ступени, говорите?! – вскричал мистер Бокшес. – Не было никаких ступеней! Я был ловок, чертовски ловок, и первое же мое дело враз, в один день, принесло мне пятьсот фунтов.
– Огромный шаг на пути к успеху, – подхватил я. – Должно быть, вы сделали выгодное вложение…
– Ничего подобного! У меня и шестипенсовика свободного не было – что тут вложишь? Я получил деньги благодаря мозгам, рукам и напористости, более того, я горжусь своим поступком. Любопытная была оказия, мистер художник. Иные, пожалуй, постеснялись бы рассказывать подобное, но я никогда ничего не стеснялся и рассказываю об этом направо и налево – с начала и до конца, правда без имен. Даже и не думайте подловить меня на том, что я упоминаю имена! Кто-кто, а Томас Бокшес умеет держать язык за зубами!
– Раз вы всем рассказываете об этой «оказии», – заметил я, – вероятно, вы не обидитесь, если я скажу, что и мне хотелось бы выслушать ваш рассказ?
– Что за люди! Я же говорил вам – меня невозможно обидеть! И я говорил вам минуту назад: я этим горжусь! Я все расскажу вам, мистер художник… но постойте! В этом деле я отстаиваю интересы городского совета. Сможете ли вы рисовать, пока я говорю, не хуже, чем пока я молчу? Не усмехайтесь, сэр, вам здесь не положено усмехаться, вам положено отвечать – да или нет!
– Да, раз так, – сказал я не без свойственной мне резкости. – Я всегда рисую лучше, если слушаю интересную историю.
– Историю?! Я не собираюсь рассказывать вам никаких историй, я намерен сделать заявление. Заявление – это описание истинного положения дел, то есть прямая