Дело всей жизни. Книга вторая. Ульяна ГромоваЧитать онлайн книгу.
Никиты… Несси… Ты слышишь? – настойчиво повторяет Рассел, а Блэр плачет безудержно, и Экен, обнимая жену, тоже кривится, сдерживая соль. – Маленькое чудо, Несси… Ты понимаешь, о чём я говорю? – сжимает Расс мою руку.
На меня обрушиваются звуки, запахи, свет, эмоции… Я на минуту слепну от красок ненужного мне мира, глохну от стука забившегося сильнее и увереннее мятежного сердца.
– Он жив… Несси… Никита жив… – Джейкоб фиксирует моё лицо ладонями и смотрит в глаза, а я с трудом держу на нём взгляд. Он повторяет, пока до меня не доходит: – …Жив!
«…скажи, как ты любишь меня… люби меня сильнее, моя Несси. Люби всей душой… Пока ты меня любишь – я жив…»
– Люблю тебя… мой Никита… – шепчу, разрывая немые губы, боясь поверить… давая любимому шанс на жизнь. Иначе мне нечего делать здесь… без него.
– Когда «Голубь» взорвался, он уже садился в другой самолёт. Никита жив! – слышу голос Джейкоба.
– Он не любит меня… – шепчу, не понимая, почему он поступил так жестоко.
– Любит. Очень любит.
– Он бы сказал…
– Он сказал это тысячу раз. По-разному сказал. И я сказал тебе об этом. Вспомни, Несси. Ты ведь сама знаешь, что он любит тебя.
«Ник – однолюб… Ты его любишь, он тебя любит…»
– Он сказал, второго шанса не будет… – протолкнула через горло слабые хрипы.
Я не сопротивлялась – просто очень нужно, чтобы меня убедили в этом. Мне нужен якорь в этом мире. Мне нужно ради чего-то жить.
– Правильно сказал. У него только один шанс, Несси. Ты. Ты – его единственный шанс.
– У нас с Никитой… будет сын… – приняла я эту реальность.
Он жив.
А значит, и я могу жить…
***
Я пришла в себя в психиатрической клинике. Меня ещё не выписывали, и Джейкоб, сколько мог, всегда был рядом. Мы сидели или гуляли в парковой зоне с выходом на Гудзон, много разговаривали о Никите – мне это было важно, я должна была выговориться, чтобы не сойти с ума от высасывавшей душу пустоты и боли.
– …Джейк, я думаю, если бы мы расстались просто… то есть просто бы разошлись, то это было бы насовсем. А теперь чувствую, что это… Я не знаю, как объяснить…
«Моя Несси…»
Мне казалось, я схожу с ума, потому что голос Никиты вдруг раздавался в полной тишине ночью, когда я не могла уснуть. Его голос будил, когда я, измученная, всё-таки засыпала. Он звучал так тоскливо и отчаянно, с такой нежностью и душераздирающим стоном, что я вскакивала и долго не могла прийти в себя. Сердце сокрушало рёбра, казалось, на них уже не было живого места, и каждый удар отдавался ноющей болью.
И я умоляла его тихим шёпотом: «Люблю тебя… ты жив… жив… вернись… пожалуйста…»
– Это естественно, что совместно пережитый сильный стресс делает людей ближе.
Я медленно повторила про себя слова парня, вдумываясь в то, что он хотел сказать.
– Ты думаешь… он чувствует то же самое? – спросила с робкой надеждой.
Я цеплялась за каждое сказанное им о Никите слово,