Актуальные проблемы Европы №3 / 2010. Ольга НовиковаЧитать онлайн книгу.
структурах (малоинтересных для Республики с военной точки зрения), отныне подтвердит de jure свое уже давно de facto полноценное членство в Альянсе [NATO 3.0, р. 40].
С учетом того, что обеим концепциям присущи как сильные, так и слабые стороны, они требуют большего уточнения, в особенности применительно к таким понятиям, как «атлантизм», «голлизм» и «исключительность». Последняя словесная формула, которой столь часто оперируют публицисты, постепенно начинает приобретать характер некоей абстракции, если рассматривается в отрыве от конкретно-исторической проблематики, связанной с выходом Франции из интегрированных военных структур НАТО в марте 1966 г.
Решение первого главы Пятой республики о выводе национальной армии из-под командования НАТО было продиктовано отнюдь не эфемерными амбициями президента, а сугубо прагматическими соображениями, которыми тот руководствовался в условиях биполярной конфронтации. С учетом активно продвигавшихся Соединенными Штатами с середины 1960-х годов (изобиловавших международными кризисами) весьма провокационных с точки зрения обеспечения коллективной безопасности концепций «гибкого реагирования» и «многосторонних ядерных сил» полноценное участие Франции в военных структурах НАТО создавало дополнительный риск вовлечения вооруженных сил Республики в войну «на чужих условиях». При этом союзнические обязательства по ст. 5 – единственной статье Вашингтонского договора, способной в условиях «большой» войны ограничить временные рамки для консультаций и консенсуса, создавали условия, когда такое «вовлечение» могло произойти автоматически. Однако еще более тревожной Парижу казалась перспектива, связанная с возможным «самоустранением» США от гарантий по защите Западной Европы. Такое развитие событий, с точки зрения французского руководства, теоретически не исключалось, особенно на фоне стремления Вашингтона снизить риск эскалации советско-американского конфликта в случае военного столкновения между НАТО и ОВД [Bozo, p. 217].
При любом из вышеназванных сценариев уменьшение национального контроля над воинскими частями, включая force de frappe2 , и их переподчинение объединенному натовскому командованию (по традиции возглавляемому американским генералом) привели бы к снижению возможностей для политического маневра и самостоятельных действий в условиях вероятного конфликта.
С окончанием «холодной войны» и постепенным вытеснением на задний план ст. 5 Вашингтонского договора – «краеугольного камня» в обеспечении безопасности блока роль консультационно-консенсусных процедур резко возросла. Они приобрели более ярко выраженный характер в связи с исчезновением перманентной «угрозы с Востока» и смещением акцентов с территориальной обороны Альянса к операциям, выходящим за рамки зоны его традиционной ответственности, не предполагающим безоговорочного единения трансатлантических союзников по принципу