Актуальные проблемы Европы №4 / 2010. Тамара КондратьеваЧитать онлайн книгу.
рода неправительственных организациях. В данном разделе мы рассмотрим аспекты политического участия, связанные с непосредственным присутствием индивида во власти – в исполнительных и представительных органах.
Общим для европейских стран явлением можно признать увеличение численности выборных лиц из среды иммигрантов в органах власти разных уровней. Так, в нижней и верхней палатах бельгийского парламента число сенаторов и депутатов из иммигрантов неевропейского происхождения за последние 20 лет увеличилось с 1–3 до 21 человека (в брюссельском столичном парламенте они составляют 23 % от общего числа депутатов) [Parlementaires d'origine…]. Численность выборных должностных лиц (эшевенов) иммигрантского происхождения возросла с 24 (легислатуры 2000–2006 гг.) до 42 человек (нынешние легислатуры) [Echevins belges].
Во Франции представительство иммигрантов неевропейского происхождения существенно ниже бельгийского уровня, однако для динамики также характерен рост. Если за период 1958–2002 гг. в Национальном собрании заседали всего три депутата-неевропейца, то выборы 2007 г. привели в депутатские и сенаторские кресла уже девять выходцев из иммигрантской среды. В ныне действующем правительстве Ф.Фийона пять министров и государственных секретарей – из иммигрантов. Кроме того, 30 французов неевропейского происхождения занимают посты региональных советников, мэров и вице-мэров в метрополии [Elus d'origine non-européenne].
В Испании также натурализовавшиеся иммигранты являются депутатами на региональном и общенациональном уровнях. Среди представителей партии Эскерра Републикана (Левая Республиканская партия) в парламенте Каталонии есть один выходец из Магриба, и даже консервативная Народная партия имеет среди своих депутатов в Кортесах представителей иммигрантских сообществ [Larralde].
В Великобритании натурализовавшихся иммигрантов можно обнаружить в рядах парламентских фракций крупнейших партий, а также в палате лордов. В частности, министром науки и инноваций в теневом правительстве консерваторов был А. Африйе – гражданин Великобритании африканского происхождения. Большинство депутатов-иммигрантов, впрочем, придерживаются лейбористской ориентации, что представляется вполне закономерным.
В ФРГ в Бундестаге созыва 2009 г. лишь 9 из 622 депутатов (1,4 %) принадлежат к иммигрантским меньшинствам. Столь низкий показатель обусловлен особенностью германского натурализационного законодательства, до недавнего времени ориентированного на модель гражданства «по праву крови». Впрочем, и в Германии численность депутатов – выходцев из стран Третьего мира постепенно возрастает. В Бундестаге созыва 1994 г. таковых было двое, в следующих двух созывах (1998 и 2002 гг.) – четыре, в 2005 г. – семь.
Подобная тенденция к росту числа политиков из среды диаспор, впрочем, характерна не для всех европейских стран. В Норвегии, например, на протяжении трех последних легислатур представительство иммигрантов в Стортинге исчерпывалось одним депутатом.
Общей